— Зачем ты его ешь, если тебе не нравится?
— Привычка с детства. После того, как умер отец, только мелки у нас в доме и были.
— Так ты правда сын Гидеона Пруэтта?
— Типа того. Только они с мамой не были женаты, так что семья меня не признает.
— Поэтому миссис Уизли так разозлилась?
— Ну или потому, что я разбил её вазу. Вообще-то, я думал, она меня не узнает. Кайал очень хорошо скрывает наше с отцом сходство.
***
Торт Джинни и Гарри все-таки разрезали. Хоть гостей почти не осталось, зато угостили авроров и невыразимцев, прибывших забрать образцы опасной субстанции. Гермиона впервые за столько лет увидела Теодора Нотта, он сильно изменился со школы. Отказался от торта и смотрел на образец взрывоопасной жидкости, как ребёнок на гору рождественских подарков. Поздравил Рона со свадьбой и пожелал Невиллу счастья и побольше детишек. Гермиона не могла не улыбнуться. Нотт горел своей работой так, что даже ей становилось завидно. Кроме работы в его мире не существовало ничего.
— Первый чистый образец, — прошептал он Гарри. — Поттер, я на тебе готов жениться.
Гарри не успел возразить, потому что Нотт аппарировал.
Ещё двое прибывших с Ноттом невыразимцев с удовольствием попробовали торт и оказались гораздо менее увлеченными своей работой. У одного даже обнаружилось весьма незаурядное чувство юмора. Но свадьбу оно не спасло. Гарри работал, Джинни была расстроена, но стойко продолжала играть роль счастливой невесты, а семейство Уизли подавлено. Гермиона и сама не могла назвать свое настроение хорошим. Единственным, кого, казалось, не затронуло произошедшее, оказался Скабиор. Во всяком случае, шесть кусков торта в него влезли за милую душу. Гермиона наблюдала за ним, сидя в углу гостиной Норы, и думала, что, наверное, сегодняшние события — это и есть ответ на вопрос, какой он человек. Но этого ответа ей почему-то было мало. Иногда Скабиор смотрел на неё и улыбался. Но по большей части он улыбался Джорджу и Чарли, с которыми пил огневиски, закусывая все тем же тортом.
Рон сначала суетился, потом ходил хмурый, а потом сел в противоположном углу и как-то странно притих. Гермиона вяло подумала, что это не к добру, но сегодняшний день и собственные неоправдавшиеся ожидания слишком утомили её.
Ближе к часу ночи оставшиеся гости начали расходиться. Гермиона тоже решила пойти уже домой, тем более что она все ещё была в этом ужасном бежевом платье. Какая глупость. После сегодняшних событий ей казалось несусветной ерундой то, о чем она так беспокоилась ещё с утра.
— Проводить тебя? — спросил Рон, подорвавшийся из своего кресла, стоило Гермионе встать.
— До камина? — Гермиона слегка улыбнулась.
— Ну, хоть бы и до него.
— Не нужно, я аппарирую прямо домой, — ответила Гермиона. Нельзя было давать Рону даже самый маленький повод для надежды.
— Тогда, может, до дома? — предложил Рон.
— Уже уходишь, красавица? — Скабиор подошёл к ним, сунув руки в карманы. Волосы он уже собрал в привычный хвост, мантию снял, оставшись в чёрной футболке и джинсах, а стрелки вокруг глаз теперь больше походили на синяки от недосыпа. В общем, он выглядел как обычно. Но оттого не менее притягательно.
— А ты нет? — Гермиона постаралась, чтобы её голос звучал ровно, без затаенной надежды.
— А я… — Скабиор подошёл к ней почти в плотную. — Хочу сказать тебе, что пьян и собираюсь снова спать в ванной.
— О, нет, что же делать? — Гермиона притворно испугалась.
— У меня есть пара идей, — признался Скабиор, наклонившись ближе. И Гермиона, забыв обо всем, сама потянулась к нему. Это происходило так медленно, а сердце колотилось так быстро. От Скабиора пахло огневиски, шоколадным тортом и немного табаком, и это оказалось таким возбуждающим сочетанием, что Гермиона почти забыла, где находится. Глаза сами закрылись в предвкушении, и в этот момент что-то произошло. Скабиор резко дёрнулся в сторону и выругался.
Открыв глаза, Гермиона увидела, как Скабиор выворачивает Рону руку. А тот, весь красный, пыхтит и упирается.
— Так ты забыл, я смотрю, — прорычал Скабиор.
— Не смей её трогать, козёл, — пропыхтел Рон, стараясь освободиться.
— А ты мне помешай, — Скабиор отпихнул от себя Рона так, что тот рухнул на пол, и посмотрел на Гермиону. Момент был упущен. Гермиона снова чувствовала напряжение, а в глазах Скабиора теперь плясал недобрый огонь.
— Идёшь? Сбежишь? Или останешься с ним?
— Сбегу, — честно призналась Гермиона, опустив глаза.
— Тогда беги, — прошептал Скабиор, снова наклонившись к ней.
И Гермиона сбежала. Выскочила из дома и аппарировала с крыльца. И только дома поняла, что её синее платье осталось у Джинни в комнате, а её туфли так и стоят у кресла. Возвращаться туда сейчас было верхом глупости, поэтому, вздохнув, она отправилась в ванную. Нужно было закончить этот день уже, наконец.
Стащив с себя платье, она откинула его в сторону и потянулась расстегнуть застежку бюстгальтера на спине, когда вдруг заметила что-то розовое в ложбинке между грудей. Белье было под цвет платья, и там точно не могло быть ничего розового. Несколько удивившись, она засунула руку и вытащила из-под косточки кусочек розового шёлка в форме сердечка. Гермиона рассмеялась. У неё не было ни единого сомнения в том, кто его туда засунул. Вот так и засыпай на плече у некоторых. И все же это было мило. И непристойно. И мило.
— Слушай, я у тебя на диване посплю, — голос Скабиора заставил Гермиону подскочить на месте. Быстро закутавшись в халат, она выглянула из ванной.
— Ты как вошёл?
— Через дверь. Ты сумочку забыла, а ещё туфли, платье и ещё одни туфли.
Говоря это, Скабиор по очереди выкладывал названные вещи на диван.
— А дома ты поспать не можешь? — Гермиона прислонилась к дверному косяку, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
— Не, мама меня ещё вчера из дома выставила. Иди, говорит, и не возвращайся. Я, вообще-то, в Норе должен был остаться, но Барди психует. Прирежет ненароком во сне ещё.
— Рон, его зовут Рон.
— А, ну да. Так ты не против?
— Делай что хочешь, — устало разрешила Гермиона и снова скрылась в ванной.
Несколько секунд она размышляла, запереть ли дверь на щеколду, а потом решила этого не делать. Потому что да пошло оно все. Пора сдаться и признать, что он ей нравится. Перестать играть в недотрогу и позволить ему сделать то, что он хочет. То, чего она хочет. И перестать уже думать о том, что будет дальше.
Но, вопреки ожиданиям, никто к ней в душ не вломился. Когда она вышла, Скабиор дрых на диване как убитый. Он даже ботинки не снял. Просто лёг и уснул.
— Это просто уму непостижимо, — прошептала Гермиона и, накрыв гостя пледом, отправилась спать.
========== Глава 8 ==========
Проснувшись утром, Гермиона совершенно забыла, что у неё гости, и вспомнила, только услышав, как Скабиор уронил что-то на кухне. Посмотрев на часы, она выяснила, что проспала до полудня и воскресенья у неё наполовину уже нет. Поэтому, быстро приведя себя в порядок, она вышла на кухню. Нужно было позавтракать и сходить в супермаркет. За дни хандры она пренебрегала этим, и список покупок будет длинным. Скабиор сидел за столом и что-то старательно писал на пергаменте. Присмотревшись, Гермиона поняла, что перо он взял у неё из секретера в гостиной. Скорее всего, и пергамент тоже. Сильного возмущения этот поступок в её душе не вызвал, она и так бы дала, если бы он попросил, возмущаться было бессмысленно.
— Доброе утро, — Гермиона решила как-то обозначить свое присутствие.
— Утречко, утречко, — ответил Скабиор, не отрываясь от своего занятия.