— Ты ведь не забыл о том, чем грозит разглашение информации о факультете, на который ты попал? — осторожно спросил вомбат, ловко тасуя когтистыми лапами игральные карты.
Я поежился и скривил лицо.
— Что, и тебе нельзя было говорить?
Фамильяр выдержал эффектную паузу и благожелательно шевельнул усами.
— Мне можно. Просто проверяю. Может, ты на каждом углу об этом кричишь?
— А почему бы и нет? — нахмурился я. — Откуда такая секретность?
— А ты представь, — откладывая карты и почесывая ухо, отозвался вомбат, — что начнется, если все вокруг узнают, что существует некий седьмой факультет, на который принимают самых талантливых студентов. Мамашки побегут выяснять, почему их любимые сыночки и дочурки не попали туда, ведь они самые талантливые и умные, и доказывай им потом, что, попади их чада туда, профессия их была бы смертельно опасна; постоянные проверки высших инстанций – как же это, без их согласия организовали новый факультет, да еще и обучают на нем серьезным боевым магическим приемам, и плевать, что червоточин с каждым годом становится всё больше; ну и, конечно, враги – кое-кто из порталов все-таки вырывается и ищет способ пригласить на ужин своих друзей, им бы очень пригодилась информация о тех, кто в будущем сможет их усмирить. Что ты на меня так смотришь? Отвечая на твой немой вопрос, да, узнай они о том, кто ты такой, от тебя бы осталось только мокрое пятно.
— Тот парень, — я растер выступивший на лбу пот пальцами, — в столовой. Думаешь, он может быть одной из этих… вырвавшихся тварей?
— Эмо-бой с ножом? — рассмеялся фамильяр. — Шутишь, что ли? Вам, людям, только дай повод к чему-нибудь придраться. Готов поспорить, что ты однажды на него не так посмотрел, вот он и выпендривается. Тем более, здесь, в академии слишком много мощных магов, твари сюда не суются.
Я вздохнул и хотел подняться, чтобы пойти в душ, но вомбат уцепился когтем за мою штанину.
— Ты – трус, Николас. В этом твоя главная проблема. Немного веры в себя – вот, что тебе нужно. Посмотри на своего «друга» Матвиенко: ведет себя, как урод, зато к нему никогда никто не пристанет. Потому что парень знает себе цену. Бери пример. А сейчас перестань строить безумные предположения и возьми себя в руки. Меня тревожит, что твой дар не раскрылся. Я хочу, чтобы ты поднял в воздух вот эту карту. Ты дурак? Без физического воздействия!
Глава 4. Битва и разговор по душам
Карту я так и не поднял. Ни в тот вечер, ни в последующие тридцать. Мой дар не желал раскрываться, и в какой-то момент я совсем опустил руки и почти что смирился с тем, что дара у меня нет, как и говорил ректор после теста. Однако я ошибался. Только узнал я об этом много позже.
В тот день мы с Авророй впервые решили воспользоваться будкой телепортатора вместо привычной лестницы. Я никогда не жаловал лифты, а это приспособление было в сто раз страшней, потому что не просто передвигало вес человеческого тела на пару этажей выше, а потому что расщепляло тело на крохотные частички и через секунду собирало их вместе, выплевывая тебя в любой корпус академии, а может, и вообще – в болото. Я даже думать не хотел о том, как это происходит, и какой именно частички я могу лишиться, если вдруг это магическое устройство, не дай бог, сломается.
Аврора заставила меня это сделать силой – как выяснилось чуть позднее, она сама боялась закрытых пространств, и ей позарез нужна была компания, ибо она не собиралась проигрывать какой-то идиотский спор. Пока я в размышлении мялся возле будки, она нажала красную кнопку, затащила меня внутрь и натянуто улыбнулась. Прежде чем двери бесшумно съехались, в будку влетела запыхавшаяся Лаванда и утерла пот со лба тыльной стороной ладони.
— Здесь же написано – «не больше двух человек», — прочитал я и в ужасе уставился на Лав.
Она лишь отмахнулась.
— Да брось. Не в первой же. Сто раз перемещались втроем и даже впятером. Ничего не будет.
Мы с Авророй обменялись нервными взглядами, но промолчали, однако Лаванда уловила наше настроение.
— Вы что, в первый раз? Серьезно? Это же чудо-машина, а вы… Ладно. Объясняю. Сейчас вы сосредоточитесь на месте, куда хотите попасть, и вуаля – вы там. Спокойствие. Ничего страшного не произойдет.
Однако произошло. Думаю, что-то подобное ты чувствуешь, если самое высокое в мире колесо обозрения, в кабинку которого ты решился влезть потехи ради, замирает в самой высокой точке, и начинает крутиться в обратную сторону с такой бешеной скоростью, что ты забываешь обо всем на свете, даже о смерти.