— Ты не знаешь, о чем говоришь, — автоматически повторился я. — Как только она перевелась к нам в старших классах и стала встречаться с Лехой, она мне жизни не давала! Помнишь все те ситуации, о которых я тебе рассказывал, и в которых оказывался полным придурком? Так вот она всегда была в первых рядах среди зрителей, а десятки раз инициировала эти самые ситуации. Я ей не то, что не нравлюсь, она меня презирает!
— Злопамятность – плохое чувство, — наставительно сообщил мне фамильяр. — Стала бы она лезть в эту историю, если ей плевать на тебя? Подумай об этом. О. Мы следующие. Ты, кстати, к экзамену-то готов?
Экзамен по истории магических существ предполагал наличие такого существа, так что мой фамильяр готовился проявить себя по всей красе – с утра на целых два часа заперся в ванной, прихорашиваясь.
С устной частью я справился отлично. Несмотря на некоторую безответственность со стороны моего фамильяра (моими успехами в учебе он интересовался только «для галочки» и даже не скрывал этого), узнав о грядущем экзамене по истории магических существ, он заставил меня вызубрить учебник от корки до корки и даже пару раз будил меня ночью для скоростной проверки знаний. А вот с практической частью были проблемы.
Моей задачей было уложить на лопатки выбранного наугад приемной комиссией фамильяра одного из студентов. Мне достался крупный ящер коричневого цвета, который, словно дразнясь, то и дело высовывал раздвоенный язык. Я без труда распознал в нем фамильяра Артура Матвиенко. К сожалению, я уже сталкивался с ним на занятиях с ректором, на которых присутствовали исключительно студенты фалькультета мечты, и ящер имел широкое представление и о моем основном даре, и обо всех слабых местах.
Несмотря на то, что фамильярам запрещалось использовать боевую магию, хоть как-то навредить им было удивительно сложно. Сколько бы я не практиковался с Эйнстом, мне удалось повалить его на спину всего один раз. И даже тогда он мне откровенно поддался, заявив, что ему надоело мое нытье.
Первым делом я напомнил себе о том, что ящер – это вовсе не змея, и бежать наутек необязательно. Змея с ногами – это нестрашно. Затем в виде разминки запустил в него парочкой огненных шаров. К этому ящер был готов, с легкостью потушив их хвостом прямо в воздухе. Не помогла и наскоро состряпанная иллюзия самого себя, с воплями и улюлюканьями несущаяся прямо на «врага». Ящер и глазом не моргнул, иллюзия распалась на частички спустя пол секунды существования.
Я решил брать измором. Поочередно выпускал полосы пламени из рук, дышал огнем, левитируя над головой противника и кувыркаясь в воздухе. Ящер играючи создал вокруг себя водяной пузырь и с удовольствием наблюдал за моими потугами. Добился я немногого – поперхнулся собственным дыханием, устало осел на пол и протер почерневший язык о рукав рубашки.
Матвиенко, находящийся в числе наблюдающих за представлением студентов (которые по идее должны бы готовиться отвечать следующими) раскатисто расхохотался. Я угрюмо зыркнул на него и обнаружил, что его рука уверенно обхватывает талию Лаванды. Следующий огненный шар я отчаянно желал метнуть в Артура и еле поборол навязчивое желание. Разумеется, я следил за развитием их отношений и на занятиях с ректором, но тогда мне почему-то казалось, что у них всё не очень-то гладко, и скоро они разбегутся. Однако сегодня они выглядели гармоничной влюбленной парой, и меня захлестнула ревность с какой-то новой, сумасшедшей силой.
Глаза застелила красноватая пелена. Остервенело швыряя огненные шары в ящера, я ощущал, что магический резерв не истощается, как бывало обычно, а приумножается в десятки раз. Я видел, как пробил брешь в водяном барьере, видел, как один из искрящихся шаров попал в противника, и тот покачнулся, но, нервно тряхнув лапой, все же восстановил целостность защитного пузыря.
Припав на одно колено, как рыцарь, собирающийся преподнести любимой кольцо, я сконцентрировался на новом чувстве и, вытянув обе руки перед собой, выплеснул в пространство всю магию, на которую только был способен в этот момент. Вопреки моим ожиданиям, привычное жжение в ладонях я не почувствовал. Поднявшийся невесть с чего ветер разметал бумаги с преподавательского стола, закрутил их в бушующем вихре и стремительно понес на ящера. Глаза последнего вылезли из орбит – миниатюрный смерч, набирая обороты, со свистом приближался к нему. Через мгновение рептилия кружилась в воздухе вместе с бумагами, пылью и чьей-то броской бижутерией. Смерч метался по аудитории, увеличиваясь в размерах и захватывая все новые и новые предметы, пока не умчался в открытое окно.