Глава 6. Исповедь Маргариты и маленький секрет Лаванды
— Мы были молоды, Николас. А молодость всегда сопровождают чувства всесилия и безрассудства. Подземное крыло академии предназначалось для практических занятий. Там мы с Аласдером и обнаружили бездействующую червоточину. Нас, будущих воинов и защитников простых смертных от обитателей таких трещин в пространстве, и не подумали поставить в известность о том, что один из подобных порталов когда-то существовал в нашей академии. Тогда мы не понимали, почему. К сожалению, поняли слишком поздно.
Повторюсь, мы были безрассудны, особенно Аласдер. Но также мы были лучшими во всем – блистали на занятиях, учеба давалась нам играючи, не было ни одного предмета, который бы вызывал у нас затруднения. Нам пророчили великое будущее, нас боялись и уважали, нас считали несокрушимой и самой красивой парой в академии. Да, Ник, мы любили друг друга, и эта любовь была нашей слабостью.
Аласдер был ревнивым собственником. Сейчас я понимаю, что, как бы сильно я его не любила, меня он любил больше. Всегда есть тот, кто любит больше. Это и стало причиной его беспечного неразумного поступка. Я не понимала, зачем он торчит в библиотеке днями и ночами, ведь знаний для успешной сдачи экзаменов у него хватало, было даже больше, чем нужно.
Оказалось, что он готовится вовсе не к экзаменам. Аласдер стал закрытым, нервозным и даже агрессивным, перестал спать, практически ничего не ел. Он вбил себе в голову, что может потерять меня в мире, полном соблазнов, и взвалил на свои плечи непосильную ношу: Ал собирался создать свой мир, в котором бы были лишь мы вдвоем. Да, для первокурсника он был очень силен, чересчур силен, у него не было даже мысли о том, что у него что-то может не получиться, и эта невероятная уверенность в себе сыграла с ним злую шутку. Вместо того, чтобы создать новый мир, он просто-напросто открыл червоточину, кишащую злобной нечистью.
Я не знала о его планах до самого конца. Однажды ночью он привел меня в подземное крыло, не переставая говорить о безмерной любви ко мне. Ал выглядел нездоровым, осунувшимся и бледным, а когда я сказала об этом, он вышел из себя. Я пыталась его остановить, но он был сильнее – червоточина уже открывалась.
Когда он понял, что натворил, было слишком поздно. Совместными усилиями мы пытались захлопнуть ее, но наших сил было недостаточно. Аласдер гнал меня прочь, просил послушать его и спасаться, пока есть возможность, умолял оставить его…
Никогда себя не прощу за то, что сделала! Я не сбежала, нет, я бросилась за помощью, но, когда привела ректора, всё было кончено.
Маргарита замолчала, уставившись в одну точку и до крови кусая губы.
— Он шагнул в портал и уничтожил его, — прошептал я.
Маргарита перевела на меня озадаченный взгляд.
— Нет, Ник. Всё гораздо хуже. Червоточина действует до сих пор. Он не уничтожил ее, он завис между той и этой стороной, застрял преградой между двумя мирами. Аласдер не жив и не мертв. Пока мы ведем эту милую беседу, он испытывает нереальные страдания. Мой любимый страдает восемнадцать лет подряд, и только теперь я нашла способ помочь ему! Ты можешь освободить его, Николас. Ты – моя последняя надежда!
***
— Она как-то обманула оракула. Мне не должны были присылать фамильяра. Меня не приглашали в академию! Она пригласила. Сжульничала, смешала ректору карты. Потому-то он и не обнаружил у меня таланта на тесте – его попросту не было! И Матиенко оттолкнул тогда не я. Это всё она, Эйнст. Она – телекинетик, не я! Маргарита не могла допустить, чтобы меня выставили из академии, потому что только я могу помочь отцу.
— Ничего не понимаю… — впервые я видел вомбата настолько потрясенным.
— Это еще не всё. Маргарита объяснила, почему никак не проявляла себя до этого дня. Она следила за мной, и когда у меня открылся магический дар к использованию стихий, она так же, как и я, не могла в это поверить. Но это пришлось как нельзя кстати, потому что для спасения отца нужно как можно больше магии. Она ждала, когда я освою каждую из стихий, но времени почти не осталось. Маргарита считает, что силы отца иссякнут после наступления Нового года. Он умрет, и червоточина останется без преграды…
Эйнст скрипнул зубами и внимательно на меня посмотрел.
— Ты так доверяешь этой бабе? Посмотри-ка мне в глаза, ты что, снова под внушением?
Я вытащил из-под рубашки все три защитных амулета и потряс перед вомбатом.