— В академии творится что-то неладное, — угрюмо продолжил ее рассказ Эйнст, перенося весь свой немалый вес на мою грудную клетку. — Студенты пропадают. Жорж вчера как раз допрашивал друга одного из пропавших.
— Мартин… — прокряхтел я, с удовольствием перекатил тушку вомбата на кровать и уселся. — Где-то я слышал это имя.
— Если бы ты потрудился напрячь мозг, то вспомнил бы, где именно, — Марианна одарила меня ледяным взглядом. — Тот тыквоголовый амбал, удерживающий своего друга, чтобы тот не пырнул тебя ножичком в столовой.
— А. Ну точно. Они же и швырнули меня в болото в первый день. Да пусть хоть оба пропадут, я по ним скучать не буду!
Мари издала смешок, но ничего не сказала. Зато Эйнст недовольно засопел.
— Ты, кажется, не понимаешь. Это ЧП. А Жорж ведет себя так, будто это нормально. Внушил Мартину забыть о друге, не моргнув и глазом. Я почти уверен, что он как-то связан с пропажей студентов. Не знаю, почему, но ты, Ник, мне нравишься, и я бы советовал вас обоим брать ноги в руки и валить отсюда, пока не поздно…
— Покровский.
Я потряс головой, отгоняя воспоминания, и обнаружил, что Жорж Вертлявый нависает надо мной, как скала.
— Извините.
— Не извиняйся, дружище! В отличие от всех остальных, тебе можно отвлекаться. Только ты здесь справляешься с поставленной задачей – развиваешь свой дар, как и должен поступать истинный маг. Выходи-ка вперед. Я хочу, чтобы ты показал своим товарищам, как нужно работать.
До конца пары ректор в ласковой форме требовал от меня невозможного – он хотел, чтобы я объединил стихии огня и воздуха. Его цепкие глаза следили за каждым моим движением. Мне хотелось угодить ему, очень хотелось, но, как бы я не напрягался и сколько бы не портил казенной мебели (которая мгновенно восстанавливалась по негласной воле ректора), из ладоней попеременно вылетали либо полосы огня, либо воздушные вихри. Я просто не понимал, как выполнить то, чего Вертлявый от меня хотел, и под конец пары совершенно выбился из сил – и морально, и физически.
Вернувшись в спальню, чтобы передохнуть, я обнаружил Марианну, так и лежащую на моей кровати. Она сладко спала на боку, подложив под голову руку. Ее черные смоляные волосы разметались по подушке, а длинные ресницы трепетали во сне. Сейчас она не была похожа на властную стерву, она казалась… милой?
— Неприлично таращиться на спящую девушку, — не открывая глаз, сказала она.
— Неприлично спать в кровати друга своего парня, — ляпнул я.
Она распахнула глаза и сжала зубы. Хотя на мгновение, всего лишь на мгновение, мне показалось, что ее щеки порозовели.
— Я не спала. Ждала тебя, идиота. Хотела попробовать кое-что, но ты, как всегда, испортил мне настроение.
Она встала, собрала волосы в высокий хвост и направилась к двери.
— Что попробовать? — спросил я, когда она проходила мимо.
— Уже неважно, — бросила она, но я ухватил ее за локоть и развернул к себе.
Такого нахальства не ожидал никто из нас. Марианна шумно выдохнула воздух и сделала шаг ко мне:
— Тебе жить надоело?
— Мне надоела твоя непоследовательность, — продолжил наглеть я. Не знаю, что на меня нашло. Скорее всего, я так и не смог смириться с тем, что мой фамильяр гнал меня из академии. Может, он и правда так проявлял симпатию, но меня не оставляло ощущение, что он не верит в меня. — Если что-то хотела, так делай!
— Хорошо! — рявкнула она, отошла в сторону, сложила руки на груди и прикрыла глаза.
Я почувствовал, как лечу куда-то вниз. А через несколько минут уже стоял на сырой земле. В кромешной тьме я не мог видеть Марианну, но слышал ее дыхание где-то поблизости.
— Что это? — спросил я.
— Пещера, — голосом, каким обычно разговаривают с недоразвитыми, ответила она.
Я шепнул заклинание и создал небольшой световой обруч. Из нашей своеобразной команды Марианна лучше всех умела формировать иллюзии, и эта ей далась на славу. Пахло сыростью и плесенью, откуда-то сверху капала вода. Магического света хватало на то, чтобы разглядеть только одну из шероховатых глиняных стен пещеры, зато были хорошо видны капельные коричневые образования, свешивающиеся сверху, и которые я мысленно назвал «земляными сосульками».