— Мы готовы, — шепнул я, когда мы с моим фамильяром выходили из комнаты, направляясь в общую залу для торжеств. — Теперь ты скажешь, как намерен доставить нас в подземное крыло?
Эйнст важно вышагивал по коридору на задних лапах, демонстрируя всем окружающим серебристый галстук-бабочку, который я под чутким звериным руководством не меньше часа приделывал к шерстяной шее, пытаясь удовлетворить капризного вомбата. Сам же оделся за пятнадцать минут – и то потому, что фамильяра не устроила моя голубая рубашка, и он силой заставил меня поменять ее на жемчужно-белую.
— Чтобы ты снова начал строить свои геройские одиночные планы? Нет уж. Я не собираюсь пропускать все веселье из-за тебя! Терпение, Николас. Сфокусируйся пока на банкете.
Вообще-то этот бал был для меня ничем не лучше предстоящей миссии. Может, даже хуже. А все потому, что я совершенно не умел танцевать. Этим я и поделился с фамильяром, хмуря брови и недовольно поглядывая по сторонам.
— И ты молчал?! — вспылил Эйнст. — Да если б я знал, я бы отменил две, нет, три последние эти ваши тренировки и занялся бы тобой по-крупному!
— Поэтому и молчал, — усмехнулся я.
Из залы выскочила взмыленная Аврора, придерживая подол ярко-желтого платья, и впилась в меня накрашенными глазами.
— Где ты ходишь?! — рыкнула она. — Народ уже подтягивается!
— И?
— Свечи!!!
— Ах да, — рассмеялся я. — Чуть не забыл о самой главной проблеме вечера. Свечи. Ну, конечно.
— Можешь смеяться сколько влезет, — взвилась Аврора, хватая меня за галстук. — Я хочу, чтобы сегодня всё было идеально!
Она крепко обхватила мое запястье и потащила меня в зал.
— Помешана на контроле, — высоким голоском пропел Эйнст и многозначительно покрутил когтем у виска.
— Я всё слышу! Давай, Ник, действуй.
Зала, в которой когда-то смущенно топтались нерадивые первокурсники и я в их числе, заметно преобразилась. Пахло хвоей, свежестью и сладкой газировкой. В самом центре красовалась гигантская пушистая ель – величественное нарядное дерево возвышалось до самого потолка, привлекая всеобщее внимание. На игрушки явно не поскупились: такого разнообразия шаров, ангелочков, мини-елочек, всевозможных зверей и магических существ я в жизни не видел и на какое-то время потерял дар речи. По всему периметру стояли круглые столики, застеленные белоснежными скатертями с узорами из голубоватых искрящихся снежинок. Витые узкие свечи были повсюду – и на столиках, и на елке, и на стенах в красивых подсвечниках и даже кое-где на полу.
Аврора явно перестаралась, но я не смел сказать ей об этом и, плавно взмахнув руками, зажег их все одновременно. Произведенный эффект впечатлил не только меня, немногочисленные любители начинать празднование пораньше восторженно ахнули и зааплодировали.
Аврора, не утруждая себя словами благодарности, отправилась обходить зал, а мы с Эйнстом уселись за ближайший столик, ожидая начала банкета.
Долго ждать не пришлось. Зал заполнился голодными гудящими студентами и тихими, но не менее прожорливыми преподавателями, где-то за полчаса. Следом появился и ректор на этот раз в праздничной белой мантии и застыл возле ели. Ослепительно улыбнувшись, он громким властным голосом поздравил всех с наступающим праздником, похвалил работу Авроры и ее помощников, немного поговорил о планах академии на будущий год («Ага, если червоточина откроется, будущий год будет веселым», — подумал я), а закончил свою речь пожеланием всем приятного аппетита, студентам – веселых каникул дома, а преподавателям – терпения и выдержки.
— А еще – прибавления к зарплате! — выкрикнул какой-то остряк, но его шутку почему-то никто не оценил.
Со всех сторон заиграла тихая, но бодрая музыка.
Уже через считанные секунды мы (Лаванда, Ваня, Аврора, Эйнст и я) набросились на еду. Матвиенко и Марианна по какой-то причине не пожелали присоединиться к нам. Это было немного странно, но я предпочел наслаждаться удивительно вкусной едой и не забивать себе голову.