— Как ты прошла? — удивленно приподнял брови он.
Меня больше волновало, с каких пор Лаванда стала такой кровожадной, и откуда взялась такая ненависть ко мне лично, но додумать свою мысль не успел. Лав с силой метнула в меня новое орудие – знакомый мне топорик для разделки мяса.
Пока я ошарашено хлопал глазами, наблюдая за красивым полетом холодного оружия, Вертлявый оттолкнул меня за спину, но предпринять что-то еще не успел. Топорик вошел ему в предплечье и застрял в мышечной ткани. Вертлявый всего лишь качнулся, как будто в него швырнули не топор, а футбольный мяч.
— Кто ты? — абсолютно спокойным тоном полюбопытствовал ректор.
Мой организм наконец подал признаки жизни. Я схватился за голову и издал громкий вопль ужаса. Лаванда злобно оскалилась и прошипела голосом, пробирающим до костей:
— Я – будущее вашего мира. Скоро мои братья и сестры пожалуют на ужин, и ты будешь главным блюдом дня!
— А, — флегматично отозвался Вертлявый и щелкнул пальцами.
Я видел, как тело Лаванды, той самой милой Лав, которой я безмерно восхищался и которую одно время считал идеалом девушки, взрывается, как мыльный пузырь.
— В-вы… В-вы её… ЛАВ!
В следующее мгновение я уже ползал на коленях на месте, где только что стояла Лаванда, и дрожащими руками ощупывал липкую землю.
— Фу, — сморщил нос Вертлявый. — Встань, Николас.
Где-то в области живота всколыхнулось новое незнакомое чувство и, обжигая внутренности, поднялось до самого горла.
— Вы… Я ненавижу…
Меня трясло. Я находился в полной прострации и непонимании происходящего. Но при этом я четко понимал одну истину – Вертлявый зло. И его необходимо устранить.
Кажется, я поднялся на ноги. Ладони вибрировали и гудели. Не осознавая, что делаю, я поднял руки и закрыл глаза. Я чувствовал жар и сумасшедший прилив сил. Открывая глаза, я уже знал, что увижу. Огненный смерч надвигался на Вертлявого, оставляя после себя дорожку огня. Ректор с благоговеньем следил за моим творением.
— Ты смог. Ник, ты это сделал! Ты объединил две стихии! Кстати, это была не Лаванда. Посмотри на руки, если не веришь.
Я посмотрел. То, что я принял за кровь, оказалось странной черной слизью. Я растер ее между пальцами и даже понюхал – пахло серой. Смерч закружился на одном месте и растворился в воздухе, разбросав напоследок гроздья искр.
Я непонимающе уставился на Вертлявого. К счастью, мой вопрос он понял без слов.
— Подменыш, — объяснил он. — Похоже, вылез из червоточины, пока моя дочурка отчаянно молила Аласдера ее полюбить. Я, кстати, давно его искал. Мне, знаешь ли, не нравится, когда по моей академии шастает всякая нечисть и притворяется моими студентами.
— Подменыш… — хрипло повторил я, как попугай. — Притворяется студентами.
— Угу. Жалкие создания. Как правило, безобидны. Но у этого, похоже, на родине осталась семья. Очень уж самонадеянный оказался. Здорово он тебе кровь попортил, да?
Я вспомнил странный танец с Лавандой и ее пламенные речи о том, какой я классный. Как она меня назвала? «Лакомый кусок?!»
— Сначала Демьян, — произнес Вертлявый и, сморщившись, резким движением вынул из предплечья топорик. Рана затянулась практически сразу, хотя на белой мантии осталось алое пятно. — В узких кругах – Ди. Парень с вульгарной челкой. Потом Диана, это мое любимое, страстная сердцеедка Диана. Я бы сам не устоял, честное слово! — ректор не смог сдержать улыбку. — Ну и Лаванда – последнее воплощение подменыша. Ему очень хотелось убрать тебя из игры, просто очень, потому что он чувствовал, что ты единственный, кто может захлопнуть клетку с его сородичами. Не я один считаю, что ты – талантище!
Диана была подменышем. Сгустком черной слизи в обличии симпатичной девчонки. Я еле подавил рвотный рефлекс и сделал несколько глубоких вдохов. Стоило догадаться – впервые проявившая ко мне такой интерес девчонка просто не могла быть нормальным живым человеком.
— А откуда вы…
— Откуда я все это знаю? Во-первых, я нашел тела. Буквально час назад. Угадай, где? Под елкой. У твари было отличное чувство юмора – редкость для нечисти. Во-вторых, я постоянно наблюдал за тобой и ни за что бы не позволил причинить тебе серьезный вред.