— Добрый день, чем могу помочь? Вы поступать?
— Да, — я улыбнулась. — Наверное, придется платно — дар пробудился в стрессовой ситуации и я им не владею совершенно.
Юноша мгновенно подобрался, я даже не поняла, почему.
— Имя?
— Лаура фон Сгольц, пока еще фон Штернберг.
— А, — успокоенно и немного гадливо произнес он. — Пройдите на второй этаж, третья дверь налево.
Гадать, с чего так изменилось мнение парня, я не стала. И так ясно. В глазах общества вторая жена — не человек.
И объект для дурных шуток. Третьей дверью налево оказался туалет. Туалет, загаженный и мужской. Я выскочила как ошпаренная, подлетела к окну и разрыдалась. Слезы текли сами, нос распух, а платка у меня с собой не было.
— Добрый день, — глухой голос с рычащими нотками не заставил меня даже вздрогнуть. Я дернула плечом:
— Идите, сэр-милорд, куда шли, не видите, девушка занята.
За спиной поперхнулись смешком, сильная, мужская рука потянула меня на себя. Вот только у моего тела на это было свое мнение. Я еще не успела ничего понять, а уже вывернулась и, отскочив в угол, закрылась радужным щитом. В горле стоял комок, от страха не хватало воздуха.
— Леди?
— Одну секунду, — натужно произнесла я. Вот это наследство. Телесная память? Так бывает?
— Вас обидели? — ровно спросил мужчина, я, наконец, подняла на него глаза и обомлела. Эльф. Настоящий.
— Вы эльф?
— Нет, — опешил он, — мастер Роуэн Данкварт, преподаватель судебной некромантии. Оборотень. Эльфов в роду не было.
— Я щит снять не могу, — хлюпнула я носом. — Оно само как-то. Я поэтому и пришла, а мальчик внизу послал меня….
— Я понял. Это частая шутка. Чем вы его так разозлили?
— Тем же, чем и вас, — я резко выпрямилась, и щит сам разлетелся брызгами. — Я Лаура фон Сгольц, пока еще фон Штернберг. Куда желаете послать меня Вы?
— На факультет судебной некромантии, — серьезно произнес Данкварт. — У нас недобор — специальность грязная, местами отвратительная. Местами приходится работать ручками.
— И никаких, — я мотнула головой в сторону третьей двери налево.
— Никаких жестоких розыгрышей. Пойдемте, я вас провожу. Пока я вынужден обращаться к Вам по прежней фамилии.
— Не нужно. Зовите Рысью, меня так раньше называли, — я грустно улыбнулась. Рысь — моя родная фамилия. Предмет моей гордости и зависти подруг. Ну и, конечно, насмешек в младших классах.
— Хорошо, я представлю вас группе. Сначала к целителям, затем бухгалтерия, у завхоза получите все необходимое, — он немного сторонился меня. Не словами, нет, как будто старался не прикоснуться телом.
— Проблемы? Вы прокаженный, или я?
— Не хочу спровоцировать новый приступ, — серьезно произнес мастер.
— Я контролирую себя. Просто Вы подошли со спины, да и хватка слишком сильная, — я пожала плечами. — И я буду благодарна, если мы не станем это обсуждать.
Весь день прошел в заботах. Мой дар назвали сырым и слабо пригодным для судебной некромантии. Моя настоящая мама ласково называла меня упертой ослицей — и здесь я поступила так же. Есть противопоказания? Нет? Записывайте. Ректор одарил меня масляным взглядом стареющего ловеласа и пригласил в свой кабинет согласовать план занятий.
— Благодарю, милорд, но я все согласую с мастером Данквартом, — с бароном уже «насогласовывалась», да так, что я о тех развлечениях ничего не знаю, а тело помнит.
— А ведь это выход, — неожиданно произнесла пухлая женщина из приемной комиссии. — Девчонка — отыгранная карта, уж прости милая, да только развлечения барона нам всем прекрасно известны. Лично я тебе сочувствую, — она пожала плечами, — но мы должны быть прагматичны. К чему портить жизнь кому-то другому, если…
— Если можно испортить ее мне? — ошеломленно предположила я.
— Мастер Данкварт имеет некоторые трения с законом, — обтекаемо заметил ректор. — А преподаватель нам необходим.
— Шпионить не буду.
— Дослушайте! — рявкнул ректор. — Мы взяли его на поруки, пока идет следствие. Но сейчас возникла такая ситуация, что…
— Мы свяжем вас особым заклинанием. Называет оно «верная жена», — с усталым вздохом перебила коллегу толстушка. — Невидимые, прозрачные и неощутимые веревки, они не дадут вам разойтись слишком далеко. Направляющий вектор будет у Вас. За пределами Академии именно Вы будете выбирать направление.
— Чтобы не привлекать к этому внимания, мы назначим Вас личным ассистентом мастера.
Мастер стоял молча. На скулах ходили желваки, и в этот момент я поверила, что он может быть оборотнем. Наверное, это унизительно — оказаться в роли собаки на привязи. Особенно если «колышек» видишь впервые в жизни.
— Девочку сочтут моей любовницей, — процедил оборотень.
— А Вам противно, да? — обиделась я. — Записывайте, что уж теперь. Где тут кровью капать.
— Остановись, глупая, — простонал оборотень.
Ректор, обрадованный моим согласием, «обвенчал» нас быстро. Под это дело в бухгалтерии откопали замшелый грант и обрадовали меня, что учиться я буду бесплатно.
По пути до кабинета я украдкой рассматривала свое приобретение. Высокий, широкие плечи и светлые волосы. Глаза синие-синие и сейчас очень злые.
— Зачем? — в кабинете он сел за стол.
— Они правы, в своем, очень эгоистичном, понятии. А я могу помочь, ведь и мне нужна помощь, — я легко пожала плечами. — Я не буду шпионить и доносить, этому меня не учили. Вы всегда можете выдать мне адрес, и я пойду туда, куда будет нужно Вам.
— И взамен?
— Я боюсь, — я подняла на него глаза. — Я не помню, как подписывала контракт второй жены. Это не доказуемо, но… Если я решу остаться с мужем, Вы меня остановите. Остановите?
— Все плохо?
— Очень плохо, — я прикусила губу. Рассказывать о замещении душ я не стану никому и ни за что. О плотских утехах Лаура упомянула вскользь и с отвращением, так пусть все это будет на откуп фантазии мастера. И судя по мрачному взгляду, с воображением у него все в порядке.
— Обещаю присмотреть за Вами, Рысь фон Сгольц. И искренне надеюсь, что мне не придется прятаться за молодой девчонкой.
— Мне восемнадцать, — с достоинством ответила я.
— Мне сорок семь, — фыркнул оборотень. — И это я еще очень молод.
На двери и окна моей комнаты мастер Данкварт накладывал защитные чары сам.
— Я подселю к тебе соседку. Это хоть немного приостановит сплетни — она будет знать, что ты ночуешь в своей постели, — оборотень ловко вскрыл раму, используя собственные, появившиеся на пальцах когти.
— Вы слишком добры.
— У меня иное отношение к институту «вторых жен». И, как Вы выразились, «я буду благодарен, если мы не станем это обсуждать». Вы многое обо мне услышите, Рысь. Прошу лишь — спрашивайте прямо.
— Хорошо.
У меня в голове не укладывается концепция оборотничества и некромантии. Оборотень — это тонкий нюх, разве нет? Или трупы не пахнут в этом мире? Я успела проучиться несколько курсов в меде, и впечатляющие ароматы морга меня не испугают. Здесь не так? Было бы здорово.
— А чем пахнут мертвые люди? — выпалила я.
— Полагаю, мертвыми людьми, — выдавил из себя удивленный оборотень.
— Да, действительно, ерунду сморозила.
Вещи я собирала впопыхах. Поэтому наличие в Академии формы было встречено мною бурным восторгом. Форма здесь шилась индивидуально, каждому студенту — по фигуре. Государство всеми силами повышало привлекательность службы на благо родины. Но есть вещи, неизменные для всех миров, думаю, имею право обобщать, не правда ли? Вместо того чтобы сделать бесплатным образование и высокой — заработную плату, Император приказал шить для студентов красивую форму. Ну не знаю, время покажет, имеет ли это смысл.
Комната типовая — одно окно, по бокам от него стоят вдоль стен две кровати. Под самим окном стол — чтобы на нем писать, придется сидеть на постели. На столе разделительная полоса — для самых нелюдимых, что ли? Или тут так принято, все делить? Два узких шкафа, две тумбочки с противоположной от стола стороны. На всю мою половину мастер наложил защиту, используя при этом мою силу — ощущения мерзкие. Но так не сразу догадаются, кто так обо мне заботится.