Зерно «Факундо» было посеяно в самой первой его работе, напечатанной в чилийской газете «Меркурио». Публицистическая статья-очерк называлась «12 февраля 1817 года» и подписана была следующим образом: «Лейтенант артиллерии, участник сражения при Чакабуко».
В 1817 г., когда при этом чилийском местечке освободительная аргентинская армия под командованием Сан-Мартина разгромила испанские войска, Сармьенто был ребенком, но в том сражении участвовал его отец. Восприняв наследие Майской революции, он смело принимает на себя отцовский военный ранг. Подвиги аргентинских офицеров и солдат-гаучо, сломивших испанский деспотизм, противопоставлены покорному подчинению народа новому деспотизму, сковавшему страну и уничтожающему наследие Майской революции, — диктатуре Росаса. Росас не персонифицирован, это скорее символическое обозначение исторического зла, корни которого неясны. Вскоре Сармьенто печатает публицистическую статью «Эмигрант», где, исповедуясь в трудностях душевной жизни изгнанника, снова обозначает диктатора как пока не совсем явную цель его размышлений. Росас — это хищный зверь, тигр, терзающий Аргентину.
В чем загадка крутого поворота от солнца Мая — к ночи диктатуры? В чем загадка силы Росаса, перед которым покорно смирились аргентинцы? Именно так через пять лет будет поставлен этот вопрос в «Факундо»: террористическая система Росаса, варварство, заполонившее страну, — это таинственный Ла-Платский Сфинкс, или, как он пишет прямым языком интеллигента-плебея, «полутигр-полубаба». Как известно, Сфинкс пожирал тех, кто не мог разгадать его загадки: это ждет Аргентину и того, кто не найдет ответа на вопросы, поставленные ее историей.
Итак, цель — современная история аргентинской нации, народа. Жанр? — Жанр родится как воплощение, как самореализация мыслящей личности...
Проекты «поколения Мая», стоявшие на, казалось, столь прочной основе идей Просвещения, рухнули в кровавую смуту. Абстрактный механистический рационализм не удовлетворяет ни «поколение 1837 года», ни тем более самого Сармьенто. От Просвещения он наследует твердую веру в прогрессивную направленность исторического процесса, но путь в будущее уже не представляется гладко накатанной дорогой. Образ истории как бушующего океана не случаен в «Факундо»: нации бьются в конвульсиях, каждая в полной мере познает на себе воздействие враждебных сил истории. Историческое зло неизбежно, но оно само по себе провиденциально, ибо готовит дорогу добру, прогрессу, победа которого точно так же провиденциальна. Однако прогресс не победит сам собой — за него надо бороться, а чтобы бороться, необходимо разгадать загадку Сфинкса. Таков круг основных идей Сармьенто, лежащих в основе исторической концепции «Факундо», строящейся как разгадка загадки Сфинкса истории, как поиски того слова, которое обозначит, назовет зло, вскроет его природу.
Романтики, Эчеверриа взяли из романтизма необходимую фундаментальную идею: нации имеют свою «душу», свою историческую индивидуальность. Сармьенто, разгадывая тайну Сфинкса, делает следующий решительный логический шаг. Он задает вопрос: в чем сущность «способа существования нации», из чего и как складывается ее индивидуальность, каков ее состав, что ее формирует и что ее воплощает? Раздумывая над этими вопросами, он с неизбежностью приходит к мысли, что национальная индивидуальность воплощается в самом типе национального человека. Несмотря на очевидную простоту, это был выдающийся шаг.