— Луми, — пробормотал он.
— Ладно, Луми. А я Ви... — Вишес замолчала, скривив на секунду губы. — Виктория. Я намерена развести огонь, хорошо? Согреет нас обоих? У меня и еда имеется. — Слепой жеребчик-зебра посредине Рисовой Реки? Можете назвать её любопытной.
— Ты мне помогаешь? Почему?
Вишес приостановилась. А почему она ему помогает? Бля, несколько месяцев назад она бы, не задумываясь, просто прошла мимо. Так почему же сейчас ей не всё равно?
— Потому что могу, сгодится? Ничего такого особого, — поспешно произнесла она. магией собирая в кучу ветки и кустарник, после чего подожгла их при помощи спички. — Ты слеп? — Она осторожно раздула пламя, и он едва заметно кивнул.
— Я пытался сбежать от чудовища. — Вытащив свой набор для выживания, Вишес достала из него брусок прессованных мюслей и вложила его в копыта Луми. После чего попыталась должным образом забинтовать раненую ногу. Она дала себе день, возможно — два, прежде чем начнётся гангрена.
— Да ну? И какого же? И как ты сделал штуку в виде ледяной стены? Это ведь был ты, не так ли?
— Я попросил воду стать достаточно холодной, чтобы не подпускать зверьё. И она была достаточно любезной, чтобы прислушаться. Она находится очень далеко от места своего рождения, но по-прежнему помнит те заснеженные вершины, — пробормотал юный зебра, и, откусив от бруска, принялся медленно пережёвывать. Однозначно житель пустоши. Не стал есть его в спешке, как делают большинство городских жителей.
— Хех. Так это был радигатор? Монструозная пиявка?
— Нет. Это было нечто похуже. Много, много хуже. Чудовище... кошмарное. — Задрожав, он разрыдался, выронив брусок в грязь. — Это моя вина! Я увидел его! Я увидел его, и оно пришло за мной. Оно всех убило, чтобы добраться до меня.
— Спокойней, спокойней, спокойней. О чем это ты? Как ты мог его увидеть, если ты слеп? — Вишес замолчала, связывая одно с другим. — Ты шаман? — Луми медленно кивнул. — Что оно такое?
— Я не знаю. Оно было ужасным. Кошмарным! Оно убило моего дядю и заставило другого зебру ударить самого себя ножом. А затем... затем оно сожрало... оно сожрало Лумихаутиле, — сломлено зарыдал он, пока Вишес оборачивала повязку вокруг копыта. Обычно, исцеляющие зелья она хранила в разгрузке. И если она выживет, то ей нужно будет не забыть положить несколько дополнительных зелий в набор для выживания. — Пытаясь добраться до меня, оно убило всех Зелёных.
Зелёных? Так этот малец был там во время нападения. И «видел» чего-то-там, чем бы оно ни было.
— Лумихаутиле была твоей сестрой?
— Нет. Лумихаутиле был моим духом. И оно его сожрало, — прохныкал Луми. — Убило!
Вишес знала о шаманах не так уж и много, но невозможно отираться рядом с кем-то вроде Чернобога и не поднабраться знаний тут и там. И одна она из вещей, которую она выучила, гласила: духи, какими бы они ни были, не умирают. Не возможно было просто взять и пристрелить одного из них. Они представляли собой живую магию, по крайней мере, она думала про них именно так. И одна лишь мысль о чём-то, пожирающем магию, бросала её в дрожь.
— Но... разве духи такое могут? — озадаченно спросила Вишес. — Что способно съесть духа?
— Я не знаю. Съесть духа... убить духа... такое невозможно сделать. Просто невозможно! Но оно сделало. Сделало! — шмыгнул носом Луми.
— Ладно, Луми, просто успокойся. Я о тебе позабочусь. Мы отправимся в путь сразу же, как только мой друг нас найдёт. — Жеребчик не ответил, просто плакал в грязи. Учитывая, как шаманы носятся с духами, она могла лишь предположить, что такое было сродни убийству жеребёнка. Своего жеребенка.
Вишес никогда в открытую не признала бы, но с детьми у неё были особые отношения. Своё детство, наполненное ужасами, она провела в рабстве. Если она могла уберечь ещё одного жеребёнка... ну, для Луми уже слишком поздно. Но она, по крайней мере, могла хотя доставить его в какое-нибудь тёплое и безопасное место. Это было как со Скотч... хотя, нет. Скотч скорее была маленькой кобылой, которая походила на жеребёнка. Прямо как сама Вишес в её возрасте.
— Как же мне хочется, чтобы здесь была Скотч, — пробормотала единорог. Она просто испытывала к ней именно эти чувства.
— Скотч? — прошептал Луми. — Ты имеешь ввиду пони?
— Ты её знаешь? — удивлённо сморгнула Вишес.
— Она была пациентом моего дяди, — произнёс он, чуть подняв голову. Эта весть принесла улыбку на лицо кобылы. Теперь она знала, что Скотч не погибла спустя час после выхода из Рисовой Реки. — Оно хотело её убить, — добавил Луми, и её улыбка испарилась.
— Оно? То чудовище? Которое съело твоего духа? — Утвердительный кивок. Разум Вишес пришла в движение. — Так, хорошо. Сиди тут, а я попытаюсь найти помощь, — с этим словами она левитировала самую большую горящую ветку и начала размахивать ей в воздухе, попутно крича: — Ау! Чернобог! ЧЕРН-О-О-О-ОБО-О-О-ОГ!