"Твайлайт, дорогая, мы действительно должны собраться в ближайшее время. Мы это годами не делали. И могу ли я говорить честно? Тебе нужно отдохнуть. Если кто-то и знает о изнурении себя, так это я. Почему бы тебе просто не взять отгул на утро? Присоединяйся к нам с Флаттершай на этой неделе. Мы даже съездим в Мэйнхэттен. Нет необходимости возвращаться в Кантерлот, я уверена, в Мэйнхэттене тоже есть прекрасные спа.
Так, а теперь, почему я, собственно, звоню по спецлинии: Я только-только услышала, что моё Министерство собирается обчистить Понивилльскую Библиотеку от идеологически неверных книг, и я уже знаю, что ты бы хотела сохранить их у себя. Так что, книги отгрузят у тебя. Надеюсь, что у вас там достаточно комнат. Я знаю, что в Министерстве Магии на Министерской Аллее библиотека куда больше, но нам не сойдет с копыт, если мы отгрузим все телеги, идущие в Кантерлот, не так ли?
Если у тебя нет достаточно места... только не злись сейчас... но ты могла бы попросить Пинки Пай помочь. Её министерство тоже в центре Мэйнхэттена, в конце концов. И, кажется, она всегда может найти ещё место для чего угодно. Понятия не имею, как она это делает.
Ну, ладно. Жаль, кончено, но надо закругляться и бежать по делам. Дизайн обложек для откорректированных книжек готов и просто не могу пустить их в печать, пока не буду убеждена, что каждая из них идеальна."
Я посмотрела на Хомэйдж с возросшим уважением. Здесь было не просто очень много книг, многие из них были оригинальными версиями.
Хомэйдж бросила взгляд на одну из стен, которые в основном были заставлены книгами. Над полками висела обрамлённая картина (изображающая панорамный вид долины камней и грязи) и маленькие настольные часы из дерева и латуни на одной из полок. Большое копыто прошло уже полпути между единицей и восьмеркой, маленькое копыто указывало прямо на четвёрку.
Извини, но мне очень нужно вернуться к радио. Нужно огласить пару сообщений и проверить мониторы не засекли ли они чего. Но, пожалуйста, чувствуй себя как дома и полистай книги, пока я не вернусь. Мне хотелось бы поговорить ещё... если тебе некуда спешить.
А мне и не нужно было, что я и сказала, хоть и знала, что, возможно, мне следовало сообщить своим товарищам, где я буду пропадать. Я извинилась, пообещав, что сейчас вернусь. Но, когда я уже собиралась покинуть библиотеку, вспомнила про записи. Повернувшись к Хомэйдж, я вынула их из сумки и левитировала к ней. Она смотрела во все глаза, словно кобылка на дне рождения, обнаружившая, что одна из коробок с подарками как раз такого размера, как игрушка, которую она так хотела.
Я нашла их в одном из Стойл, сказала я, стараясь не рассмеяться над её реакцией. Думаю, ты могла бы найти им хорошее применение.
Она прыгала, визжа от восторга. Впервые с сырного магазина я почувствовала себя счастливой.
Рог Хомэйдж засветился, и она завладела записями.
Ты не представляешь, как много это значит! Не только для меня, но для всей Эквестрии!
Я широко улыбалась, спускаясь в лифте на свой этаж.
* * *
Я всё ещё ощущала счастье, пока бежала к двери нашей комнаты. Но голоса, звучавшие изнутри, заставили меня застыть на месте.
...доктор говорит, что может выполнить процедуру, которая излечит зависимость, утверждала Вельвет Ремеди. Я почувствовала, как радость утекает из меня, сменяясь раздражительностью. Они в самом деле говорили об этом? У меня за спиной? И они даже говорили об этом с доктором? С незнакомцем никак не меньше?
Что, типа как просто дать Лил'пип пилюлю? Сомневающийся голос Каламити прогнал всякие сомнения в том, что они действительно говорили обо мне. Проглоти, и все твои проблемы уйдут?
О, нет, ответила Вельвет Ремеди. Во-первых, это... требует большего вовлечения. И займёт большую часть дня. Во-вторых, доктор Хелпингхуф чётко сказал, что процедура только очищает тело пациента от наркотика и избавляет от физической зависимости. Психологические элементы зависимости, вероятно, останутся с Литлпип на всю жизнь, но так ей будет намного легче.
Я занесла копыто, чтобы топнуть в ярости, но потом спокойно поставила его, не желая, чтобы они меня услышали. В этом было столько неправильного! Во-первых, как они посмели?! Во-вторых, какая зависимость? И чем мне будет легче? Я была в полном порядке. Я не принимала Праздничных Минталок уже сколько? Два дня? Какой наркоман может этим похвастаться? И в-третьих... "Хелпингхуф"? Серьёзно?
Я в этом не так уверен...
Спасибо, Каламити. А теперь скажи ей, чтоб отъебалась.
Вместо этого он сказал:
Лил'пип не оч хорошо переносит чувство предательства. Я видел её реакции на Стойла, куда мы...
О, да. И это ничто по сравнению с тем, как она налетела на владельца сырного магазина, согласилась Вельвет Ремеди. Прекрасно. Так вот что она делала, когда я попросила её разузнать о законах и о предстоящей казни Монтерея Джека. Беседовала с врачами о моих проблемах, которые, как они оба воображали, у меня есть.
...Мы должны быть очень осторожны в том, как мы подходим к этому делу, Вельвет Ремеди продолжала свой абсурд. Даже если мы вылечим Литлпип, от этого не будет никакой пользы, если мы потеряем её из-за этого. Без друзей, которые могут просто принимать её...
С меня было достаточно. Я отправилась обратно в библиотеку. Если Вельвет Ремеди и Каламити не знали где я и начали беспокоиться, то... Что ж, они это заслужили.
* * *
Хомэйдж была милостивой хозяйкой, чему я была особенно рада, так как не желала в ближайшее время видеть Вельвет Ремеди или Каламити. Хорошенькая серая единорожка помогла мне найти несколько книг, в которых я была заинтересована, и убежала наверх в радиостанцию, оставив меня тут читать.
В течение следующих нескольких часов я корпела над оригинальными изданиями "Большая Книга Чародейских Наук" и "Слесарь по замкам Сегодня", сверяясь с имеющимися у меня копиями. Я делала заметки и научилась многому в обоих предметах. Видимо, сделать книги "идеологически верными" также означает удалить из них те виды передовой информации, что могли бы вдохновить нарушителей порядка. Я слегка улыбнулась, понимая, что вся моя деятельность в юности по поиску своей кьютимарки как раз подходила под эту категорию.
Хомэйдж забежала в библиотеку чуть более двух часов назад и левитировала к себе записи и старый фонограф, что я заметила ранее. Пока я читала, она сидела и слушала музыку, её голова покачивалась в такт.
Только один раз моё обучение было прервано. Хомэйдж примерно наполовину прослушала довольно энергичную песню (о восстановлении дружбы, а именно утверждение в хоре, что жизнь без друзей полный отстой. Это песня меня задела, и я просто не могла сейчас снова сосредоточиться на чтении). Вдруг Хомэйдж прервала песню и включила с самого начала. У меня мелькнула мысль, что она чувствовала себя подключённой к песне, но это было стёрто её провозглашением:
Ладно, ладно. Я не могу просто слушать эту песню. Я должна танцевать под неё.
Я подняла глаза и вежливо кивнула, после продолжила читать.
О, нет, она топнула, я не собираюсь танцевать перед гостьей, которая не танцует сама. Это было бы слишком неудобно. Мысль только начала появляться моей голове, как Хомэйдж позвала: Ну же, вставай.
Поражённая, я подняла голову. У меня от этой песни не появлялось особого желания танцевать, и не важно, насколько оживлённы были музыка вкупе со словами песни. И ещё мне было стыдно показывать Хомэйдж своё полное отсутствие навыков танца. Но я просто не могла сказать ей "нет", особенно учитывая, что эта библиотека была её домом, и я сделала ей тот подарок.
Так что мы... начали танцевать.
И хотя поначалу это было неуклюже, Хомэйдж сама была не шибко хорошим танцором, но отсутствие умения с лихвой компенсировалось творческой энергией. И эта её энергия и улыбка были заразительны, и я выкинула все переживания из головы. К концу песни я действительно наслаждалась, и почувствовала приступ грусти, когда она закончилась.