Она сделала глубокий вдох, закатила глаза и подошла ко мне. Она расстегнула крепления на своём пипбаке, сняла и выбросила его, затем сняла мой и подняла меня к себе на спину. Затем раздался хлопок как от перегоревшей лампочки и вспышка — мы рухнули на грязный пол в каком-то большом и разрушенном здании. На земле всё ещё блестели гильзы, а стены были глубоко изрезаны тысячами пулевых отверстий. Ветер горько свистел, пробираясь из открытого где-то окна.
Блэкджек рухнула на пол, её компактный рог почернел, до самого основания. Она зашипела, сжимая его своими копытами, тёрла кончик, словно он горел.
— Оу-оу-оу… — бурчала она снова и снова.
Блэкджек было больно. Так сильно, что я могла чувствовать, даже через свой маленький пузырь печали и самобичевания. Я протянула к ней копыто и сделала единственную вещь, которую по-настоящему умела делать: Перенять боль другого. Резкая боль как игла пронзила белую звезду на моём лбу, когда я попыталась забрать боль — ну, если я буду честна с собой, — боль своего друга.
— Стой. Cтой-стой-стой, — повторяла она, махая копытом в мою сторону. — Я могу справиться с этим. Просто… слишком много телепортаций со слишком большим весом в слишком короткий промежуток… — Она застонала, — Фе, я говорю как яйцеголовая.
— Мне жаль, что я такая жирная, — пробормотала я.
— Моя масса тоже учитывается, малышка, — ответила она, делая глубокий вздох. — Здесь можно передохнуть, пока не решишь выйти из режима "сходить с ума полностью"
Я вздрогнула, чувствуя как моё тело начинает остывать. Я осмотрела разрушенное зданий и была удивлена количеством пулевых отверстий. Что, чёрт возьми, здесь произошло?
— Где мы? — спросила я, разработав свой язык до хоть какого-то подобия мышц.
— Мирамэйр. Это на окраине Хуфингтона, так что здесь ещё не навели порядок, — сказала она, оглядываясь с улыбкой. — Мы с друзьями заходили сюда несколько раз. И все разы были плохими, но я помню это место и могу посидеть здесь в одиночестве.
Я выглянула из разбитого окна на разрушенный аэродром. Место, где Блэкджек сражалась с вертибаком Анклава. Где Глори жестоко заклеймили дашитом. Я вздрогнула от этой мысли и слегка шмыгнула носом. Я не понимала, как пони, которые могли летать и были очень похожи на меня, оказались такими жестокими друг к другу.
— Нам правда нужно поговорить с моей мамой? — тихо спросила я после долгой минуты молчания. — Блэкджек, я не хочу, чтобы ты причинила ей боль.
— Я не палач, малышка. Я хочу знать, действительно ли ей нужны крышки или она просто использует тебя. Если ей нужны крышки, то всё, шито-крыто. Если нет, то она перестанет использовать тебя. — сказала она, лениво складывая гильзы в ряд. — Но так или иначе, я должна что-то сделать. Я слишком переживаю за тебя, чтобы оставить всё как есть.
— Блэкджек, есть… много вещей, которые мне не нравятся в Джанкшен-Сити. Я не хочу туда возвращаться! — умоляла я. Что если она… она узнает? Что если… что если она убьёт Блэкджек?
Она просто смерила меня спокойным взглядом, прежде чем ответить.
— Почему нет? Всё намного сложней, чем обычное "я ненавижу это место". Ты же чуть не обмочилась там. Это не просто ненависть или неприязнь. Это страх. Если бы мы говорили о месте посреди пустоши, то ладно, но ты говоришь о Джанкшен-Сити. Это значит, что мы хотим знать почему.
Взглянув на неё в ответ, я почувствовала дрожь.
— Блэкджек, что если… если она попытается убить тебя? — прошептала я. Не знаю почему я перешла на шепот. Не знаю почему я думала, что "она" может услышать меня. Я знала только то, что не хочу, чтобы моя подруга пострадала.
— Кто? — спросила она в свою очередь, выгнув бровь, переполненная интересом.
Я вздрогнула, защитно обернув хвост вокруг копыт, пока сидела и смотрела на землю.
— Это не смешно, Блэкджек. Я… я не хочу туда возвращаться. Просто… у меня там осталось очень много плохих воспоминаний. Пожалуйста! Давай просто пойдем домой! — умоляла я, надеясь, что если я изменю тему, Блэкджек оставит сумасшедшую идею вернуться в Джанкшен-Сити.
— Кто попытается убить меня? — спросила она с абсолютно счастливой улыбкой. — Я очень хочу с ними познакомиться.
Я, слегка сжалась.
— Блэкджек, эта… эта кобыла делала со мной плохие вещи. Я не хочу, чтобы она причинила тебе боль. Или чтобы она разозлилась на мою маму.
— Так это не твоя мама, — сказала она, когда её глаза сузились. — Итак, кто делал с тобой плохие вещи? Кто попытается убить меня? Потому что теперь я действительно… очень… хочу с ней познакомиться. — Холодная злость всё сильнее пронизывала веселье.