— Всё в порядке, Треноди. Я слышала кое-что гораздо хуже, — чинно произнесла Селестия, заставив Литлпип вспыхнуть. — Что это был за очаровательный эпитет, который ты выдала на прошлой неделе о моих пышных бёдрах, Литлпип?
Раздражение дарительницы было не толще листа бумаги. Ностальгия вздымалась от маленькой серой кобылы как цунами — тоска по друзьям, которые теперь были далеко и делали всё самостоятельно. Заледеневшая яма, переполненная одиночеством, образовалась в сердце Литлпип как твёрдый камень, но она смирилась с этим.
— Так… я могу тебе помочь, Блэкджек? — спокойно спросила Литлпип, пока Блэкджек вытирала слёзы. — Хоть мне и нравится этот визит, мне ещё нужно следить за тем, что снаружи. Хомейдж и другие находятся в мёртвой зоне моих камер и я жду, когда они появятся.
Я посмотрела на маленькую кобылку, пока та говорила с моей подругой и почувствовала небольшой укол раздражения — она была выше меня. Может быть это казалось из-за рога, но я была готова поклясться, что она была выше.
— Блэкджек сказала, что ей нужно поговорить с тобой об этом, ну, типа… эм… — Я почесала затылок. — Скрыть нас? Так, чтобы нас не посадили под домашний арест? — всё звучало так, словно маленькая кобылка пыталась втянуть тётушку в свои махинации. Богини, влияние Блэкджек сказалось на моём мозге! Я чувствовала, как мой ментальный возраст просто падал и приближался к её уровню!
Блэкджек прекратила смеяться и встала.
— У Треноди есть что-то, о чем она должна позаботиться. Я собираюсь помочь ей. Я также знаю, что все другие Врачеватели Душ будут искать нас. Я хотела бы, чтобы ты не говорила им, где мы. Только если нас, знаешь,со всех сторон не окружат рейдеры, чтобы съесть наши мозги.
— Вы проделали весь путь сюда, что попросить меня об этом? — спросила Литлпип как будто не могла поверить в это.
— Да, — ответила Блэкджек. — И чтобы снова тебя увидеть. — Что-то было в её интонации не так. Какое-то невысказанное признание, переданное одной кобылы от другой. Это не что-то личное. Это что-то, что я никогда не чувствовала раньше. Селестия разделяла это. Странное чувство. Старое. Я внезапно почувствовала себя очень… юной.
Я молча стояла, ожидая продолжения разговора. Но они молчали, я посмотрела на принцессу.
— Я очень хочу помочь Блэкджек, — спокойно произнесла я. — И увести её из Хуфингтона казалось хорошей идеей. Она просто… тоже хочет… помочь мне? Наверное? — объясняла я, метаясь взглядом между Селестией и Литлпип. — Я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы. И… мне очень жаль, что она не известила нас о личностях, с которыми мы собирались встретиться. Это честь… встретиться с вами обоими, — сказала я и выполнила почтительный, как я надеялась, реверанс.
Почему-то обе кобылы это слегка не одобрили.
— Не волнуйся об этом, — сказала Литлпип, размахивая копытом с вплавленным в него пипбаком. Затем она ухмыльнулась, глядя на Блэкджек. — Кажется, ей потребовались месяцы, чтобы понять, что я — «выходец из стойла».
— Эй, ты не шестиметровая кобыла в летающей силовой броне и стреляющая из рога молнией. Было бы так, то я догадалась бы намного раньше, — произнесла Блэкджек, прежде чем взглянуть на меня. — Ей причинили боль, Литлпип. Кое-кто из Джанкшен-Сити. Мы идём туда, чтобы это исправить.
Селестия посмотрела на меня с нотами беспокойства.
— Проблема не в том, что я хочу отказать вам в исправлении чьих-то ошибок — проблема в том, что это может закончиться как раньше. Что тогда, Блэкджек? — спросила она, её голос успокаивал, но укол сожаления прозвучал как аккорд с увеличенной квартой. — Я знаю, что ты пытаешься всё изменить, но что скажут, если ты сорвёшься и убьёшь пони, ответственного за травмы Треноди?
— Я ей не позволю, — тихо произнесла я, заставляя всех трёх кобыл обратить на меня внимание. — Я не хочу, чтобы кто-то пострадал.
— Ух-хух, — ответила она с крошечной улыбкой, прежде чем посмотреть на Литлпип.
— Если просто назовёшь мне это имя, то я могу попросить Гауду позаботиться об этом. Тебе вообще не понадобится лезть во всё это, — сказала Литлпип, нахмурившись.
— Может и не понадобится, но Треноди сама должна разобраться с этим. Я просто… сопровождаю её, — тихо сказала Блэкджек.
— Я не уверена, что Гауда, зная её имя, может помочь — добавила я. — Она… очень политически важная фигура, и даже влияния Гаудины Грознопёрой может оказаться… не достаточно. Политическая власть, как бы, сосредоточена в больших городах. — Я закусила губу, думая об этом. — Я правда не знаю, честно.
Я не знала что делать. Я знала, что не могу позволить мэру продолжать причинять боль пони. Хоть я и не приняла идею Блэкджек о том, что должна встретиться с ней лично, я знаю, что никто больше не должен чувствовать себя так, как чувствовала себя я. И мой желудок болел от мысли, что есть другие… много других, которые прошли через то же что и я.