Продавец рабов, успевший побывать за кулисами и, судя по лицу, пропустивший кружечку (а то и не одну) рома для успокоения нервов, выкрикнул в толпу.
— Лот номер тридцать! Отряд пегасов-нарушителей, сцепившихся с нашими пограничниками! Обученные солдаты, сильные, здоровые, с различными специализациями и умениями! Продаются вместе! Стартовая цена полторы тысячи!
Из толпы тут же донесся какой-то усталый, уже знакомый всем голос Молота.
— Две.
Естественно, его ставка вызвала новую волну смешков. Ее перебил пони из каравана Даймонд Шафта.
— Две и сто крышек сверху!
— Три тысячи крышек. — Тут же среди торгующихся обнаружился грифон в обмундировании наемников.
Караванщик сразу скуксился. Зато в торг вступил пони, присевший в своем паланкине. Можно было слышать, как он, лишь слегка снизив голос, заявил сухонькому жеребцу внизу.
— Я хочу прекрасных пегасок-охранниц. Жеребцы тоже подойдут. Они, конечно, староваты, но чего не сделаешь ради безопасности, приносящей удовольствие. Четыре тысячи!
— Четыре тысячи двести! — Грифон не унимался.
— Извини милый, но на безопасности не экономят. Четыре пятьсот. — В ответ послышался смешок.
Роза тем временем тихо скрипела зубами, поглядывая на их с Греем «покупки».
— Жизнь пони. Судьба. Все это решается какими-то крышками от бутылок с напитком. До чего же мы докатились. Свободные пегасы, всю жизнь прожившие на облаках, оказались в рабском ошейнике. Неужели так можно жить? Смогла бы я выжить?
Она с большим трудом представляла себя в такой роли. Впрочем, как и любую пони из встреченных ей в Стойле Сто Семьдесят Четыре.
Тем временем торги продолжались.
Цена пегасов поднялась до шести с половиной тысяч.
— Может ты права, мы и вправду жили довольно свободно. Вот только... — Грей пожевал губы, следя за торгами. Время вмешиваться еще не наступило, хотя покупатели смотрели на него все чаще и чаще. — Вот только заслуживаем ли мы этой свободы? Отделившись от некогда единого королевства, чего можно ждать от брошенных на произвол судьбы пони? Каждый выживает, как может. А на счет выживаемости. — Жеребец посмотрел на кобылку. — Не знаю. Мне очень сложно представить тебя, принявшую рабство. Мы с тобой из тех пегасов, которые дерутся до конца.
— Семь тысяч! — закричал пони из паланкина.
— Семь двести! — возразили ему грифоны. Страсти накалялись, а кучку понурых пони с крыльями совсем не интересовала их собственная цена. Некогда такие разные пегасы казались копиями друг друга – в одинаковых ошейниках, с одинаково обреченным выражением лица. Лишь фиолетовая кобылка гордо смотрела на окружающих покупателей ледяным взглядом, жаждущих ее тела. Подчеркнуто высокомерно и хладнокровно, она казалась настоящей королевой среди рабов. Ровно до момента, когда ее лазурные глаза не наткнулись на сородича в броне Анклава. Кобылка едва заметно вздрогнула, до крови закусив губу. В ледяных глазах промелькнула надежда. Она что-то прошептала крупному серому пегасу, безразлично уткнувшемуся в пол. Секунда – и надежда запылала уже в четырех глазах. А еще через минуту на Грея и Розу смотрели все они.
— Девять тысяч двести! — выкрикнул грифон в рыжей броне. Пони из паланкина с ненавистью посмотрел на него, но ничего не сказал. Похоже, его перебили.
— Девять двести раз, девять двести два, — начал отсчет торговец, радостно подсчитывающий прибыль.
— Десять тысяч крышек! — выкрикнул Грей, выходя вперед. По толпе прокатился восхищенный вздох. Вот уже в третий раз этот неизвестный пегас лез на рожон.
— Прошу прощения, господин Грей, — ответил работорговец. — Но, боюсь, ваши средства не позволяют сделать такую ставку.
— Разве? — ехидно поинтересовался пегас. — В будке оценщика мне назвали цену боевой модели AJ-21 в прекрасном состоянии, а именно пять тысяч крышек за каждую.
— То есть, вы хотите расплатиться роботами?! — пораженно воскликнул аукционщик. И было от чего удивляться, ведь кто в здравом уме променяет верные и надежные боевые машины с тяжелыми пулеметами и гранатометами на кучку сломанных рабов, которых еще надо вылечить, накормить и дать им оружие?
— Именно, — спокойно ответил разведчик. — Вы принимаете такую ставку?
— Да, конечно принимаем! — радостно воскликнул продавец. — Десять тысяч раз...
— Двенадцать тысяч! — насмешливо выкрикнул грифон в рыжей броне. — Я так просто не сдамся, цыпленок.
— Крутой, значит? — весело ответила на выпад Роза. — А пятнадцать тысяч потянешь?