– Сегодня ты всё узнаешь,– ответил он. На секунду мне показалось, что он сам не придумал точный план, но сила слов убедила меня в обратном.
Он взял меня за руку, будто я действительно его девушка, подвел к машине, открыл для меня дверь и сказал:
– Это ненадолго, игра скоро подойдет к концу.
Мне очень хотелось верить в эти слова. А пока мне предстояло изображать из себя влюбленную дурочку. Вдруг Сабрина и Дарен тоже играют на публику?
Мы поехали по людным улицам, прохожие оглядывались на нас, кто-то вскрикивал и даже бежал. Эдвард качал головой в такт играющей мелодии из приемника. Я долго смотрела на него и не могла понять, что же конкретно его толкнуло на эту игру.
– Что? Что-то не так? – спросил он меня, глядя то на дорогу, то в мои глаза. – А, Милтон, ты уже влюбилась в меня, не правда ли?
– Ты мне не интересен, и ты это знаешь,– не задумываясь, ответила я.
– Кто знает, может ты изменила свои интересы.
Он улыбнулся, повернул руль, и мы въехали во двор его компании. Остановил машину около входа в студию, взял какие-то бумаги и выскочил. Его фигура исчезла за матовыми дверями, а я зачем-то открыла его бардачок, позволяя себе немного вольности, и нашла там фотографии Сабрины. Она мило улыбалась, то держала в руках свой пиджак, то крутила на палец тонкую прядь голос. Я почувствовала зависть. Все парни влюблялись в нее, красивую, грациозную, манерную, а я лишь встречалась с теми, кого она отвергала. Единственным исключением был Дарен: он видел во мне меня и любил меня такой, какая я есть. Но я предала его, и теперь он встречается с Сабриной. Так, и кто здесь влюбленная предавшая дурочка?
Дверь открылась, и в машину сел Эдвард.
– Не прилично брать чужие вещи без разрешения,– строго произнес он и выхватил у меня фотографии. – Да ты плачешь! Милтон, что с тобой?
– Кто плачет? Никто не плачет, видишь, я улыбаюсь,– пролепетала я, смахивая слезы. Выдавила улыбку.
Он убрал документы на место, завел машину, и мы поехали к ресторану.
Всю дорогу мы молчали. Я смотрела из окна на темнеющее небо и зажигающиеся вывески, Эдвард следил за дорогой и изредка отвечал на звонки. Вскоре мы добрались, но, когда он нашел свободное место на стоянке, мы некоторое время сидели, не двигаясь.
– Джесс,– начал он,– не стоит сравнивать себя с Сабриной: вы совершенно разные.
– Я знаю.
– Ей идет быть громкой и заметной, а тебе – вести тихую домашнюю жизнь,– его горячая рука легла на мою холодную, я вздрогнула. – Мы добьемся всего, чего хотели, только собственными силами. А теперь вставай, и давай покажем этой парочке, кто здесь крутой.
Он слегка засмеялся, наклонился ко мне и быстро поцеловал. По мне пробежал какой-то электрический заряд, я была готова ударить его, но он отодвинулся и вышел. Я не могла прийти в себя, даже когда подходила ко входу в ресторан: я рассеянно улыбалась и не реагировала на приветствия.
Эдвард прошел в зал для гостей, а меня остановили двое. Парень с очень знакомыми мне темными волосами и глазами лучезарно улыбался, девушка, застенчиво стоявшая рядом с ним, дергала кружева на своем бежевом платье в крупную клетку. Они глядели на меня и будто ждали чего-то.
– Ты не против, если я привел с собой сестру? – спросил Пит.
– Я – Санни, привет, – она улыбнулась и протянула руку.
– Добро пожаловать в город, который никогда не спит,– пошутила я, приходя в себя. – К счастью, у нас есть много кофе.
Санни рассмеялась, прикрывая рот ладонью. Мне понравилась эта девочка, она очень походила на своего брата, хорошего парня.
– Может пройдем в зал? – спросил Пит.
– Да, конечно. И давай я сразу представлю тебе дочку мэра, Пит.
В мою сторону полетел недоуменный взгляд девушки. Мы прошли в главный зал, где находилось множество гостей, почти все знакомые для меня. Мы свернули в коридор картин, и здесь нас уже ждала Пенелопа. Она рассматривала репродукцию Ван Гога, держа руки на груди и слегка поворачиваясь из одной стороны в другую.
– Пенелопа, это Пит Паркинс, новый фотограф нью-йоркского подразделения «La Moda».
– А, привет, красавчик! – ответила она, улыбаясь и протягивая руку.
– Добрый день, как поживаете? – поинтересовался Пит, пожимая её ладонь. – Классная будет вечеринка, правда?
– Да, верно. Жду, когда папочка уже баллотируется в президенты,– холодно произнесла она, поддерживая рукой сумочку.
– А могу ли я познакомиться с сегодняшним героем?
Она хихикнула, схватила его за руку, и они, как дети, убежали в другой конец зала. Пенелопа медленно, но верно запустила свои ядовитые коготочки.
– Не могу поверить: её отец – мэр! – восторженно произнесла Санни, провожая их взглядом. – Наверное, это здорово, когда тебя все знают. Думаю, эта ночь будет самой замечательной в моей жизни!