— Выпустили?
— Неа. На кресте распяли, а крест на крыше местной церквушки прикрепили.Так он там и орал четверо суток, пока не сдох. А внизу бродили зомби, задирая морды вверх и облизываясь. А ты говоришь дети. Это грёбаные монстры. Ты кстати когда сюда шёл на собак не обратил внимание?
— Нет, а что?
— Вещий сон мне приснился. Думаю собакам меня скормят публично. Уже чувствую клыки в заднице. Как думаешь это быстрая смерть?
— Если в горло вцепятся, то наверное да — задумался я, и рукой махнул, — хватит пессимизма. Думай, как сбежать можно.
— От этих не убежишь, — он отвернулся к стене и закрыл глаза, — дай поспать. К ужину проснусь — время быстрее пролетит. Попроси, может тебе кровать поставят.
На этом Сурфулин закончил. Больше общаться он не захотел, да и мне нужно было подумать. Охранники на грохот не явились, хотя шумел я изрядно. Может они нас видят?
Я осмотрел потолок, стены, особенно углы и стыки и не увидел ничего похожего на камеры видеонаблюдения. Микрофоны я не найду скорее всего, даже если захочу, но раз сокамерник не стеснялся говорить всякое, то их здесь нет.
Я сидеть взаперти точно не буду, итак много времени потерял. Через полчаса сосед уже храпел. В камере было тихо, за дверью ни звука, ни шагов, ни разговоров, внутри только сопение соседа и моё дыхание. Обычная послеобеденная расслабуха.
Я взял ложку и начал царапать прямо на дереве стола. Выходило не очень, ложку не мешало бы заточить, но я не умею. Не знаю технологии — в книжках читал, что ложки в тюрьмах затачивают и получается грозное холодное оружие. Но мне она нужна была не для этого. Своего рода медитация шкрябать бессмысленные надписи. Буковка за буковкой.
П. р. и. в. е. т.
Я посмотрел на красоту, еле заметную и подождал немного. Продолжил.
Б. О. Т. П. О. Я. В. И. С. Ь
Это Мама Изя. I Need Help
Я подождал немного. Ничего не происходило. Человечек не появлялся. Пришлось добавить еще слово. Волшебное.
.ПОЖАЛУЙСТА.
Я тупо смотрел на еле заметные надписи и думал, что добавить еще когда они задвигались. Линии начали изгибаться, перетекать друг в друга и там где нужно сливаться. Как стайка пауков они вертелись на столешнице, образуя новую комбинацию.
«А ты не забыл».
— Как я мог забыть о тебе? — прошептал я наклонившись, — просто не хотел дёргать по пустякам.
«Сейчас не пустяк?»
— Как видишь. Как у вас говорят, застрял в прохождении. Хотелось бы глянуть гайд. Так говорят?
Буквы сломались и образовали большую вырезанную на столе улыбку. Края потянулись друг к другу и на меня уже смотрел нарисованный ребёнком глаз. Или не на меня? Как-то зрачок вращался странно во все стороны.
«Обернись!»
Я так и сделал. Восклицательный знак напугал до мурашек, так он извращенно выгибал свою верхнюю часть.
На двери появился уже знакомый мне человечек. На этот раз в 3D. Он сидел на стуле, руки привязаны к подлокотникам, на голове стальной шлем от которого удаляются и пропадают в стене множество проводов.
— Здарово, шеф! — крикнул он и попытался поднять руку, но не смог и слегка покачал запястьем.
Я посмотрел на спину соседа. Тот продолжал дрыхнуть.
— Просил же не называть меня так.
— Ну вот, шеф. Сам о помощи просишь и грубишь. Ну и наглый же ты, дед. Перестаёшь мне нравиться. Чего хотел? Хотя сам вижу. Ивент как-то не задался, да? Репутация ниже нуля. Не перестаёшь удивлять, шеф.
— Не издевайся, чего мне делать лучше скажи.
— Нажми рубильник.
— Что?
Он выразительно смотрел мне за спину, я обернулся. Царапины на столе действительно преобразовались в простейший аппарат с одной ручкой. Я провел пальцам по царапинам и оглянулся. Человечек на двери кивнул и зазвенели провода на шлеме.
Я подал плечами и двумя пальцами потянул за нарисованную ручку. Затрещал воздух, вспышка на мгновение ослепила и стол очистился от царапин, вернувшись в первоначальный вид. Бот на двери тоже исчез, оставив после себя только выразительную надпись.
«Убей их всех!»
51
Местное время 14.00. Первый день ивента.
— 15 Реп
Легко сказать а трудно сделать. Думай, старик, думай. Сколько ты уже здесь? А внук сколько взаперти? Жив ли он вообще? Дочь понадеялась на тебя, что ты поможешь, а зятёк наверняка каждое утро ехидничает насчет бесполезного деда.
А всё почему? Да потому что старик, ты никак не хочешь принять правила игры. Ты всё ещё старорежимный, нудный дед который ненавидит молодёжь — завидует молодости, энергии, будущему.
Ты просто завидуешь им и боишься даже самому себе признаться в этом. Чёртов нафталин, не нужно было лезть к молодой шпане — тебя держат в клетке чуть ли не школьники. Твой сосед по камере уже сдался и тебя тянет на дно. Вот только ему есть куда падать, а тебе нет, мама Изя. Ты уже на дне. Тебя вообще нет и если ты не адаптируешься, то тебя просто… отпустят… распылят… обнулят… уволят.