— Они мягкие! — заявляла Фуу, скрестив руки на груди, — А мягкость — это справедливость… А справедливость — это идея! А идеи никогда не умирают!
— Ты ошибаешься! Это не главное! — покачала головой Карин, окинув свою собеседницу презрительным взглядом, — Суть в другом…
Голос Узумаки оборвался, и она застыла на месте с открытым ртом, а её глаза закрылись, словно по волшебству. Фуу последовала её примеру всего через секунду. Они неожиданно для себя заснули, словно пара овец, которые по наблюдениям биологов, как и другие копытные, вроде лошадей и коров, умеют спать стоя.
— Такова сила Вечного Мангекью Шарингана! — гордо произнёс я, затем повернувшись на другой бок, заснул вновь, с удовольствием проспав ещё три часа.
После пробуждения, я перекусил порцией данго, которые в больших количествах хранились в специально подготовленном для этой цели, запечатывающем свитке. Затем, мне пришлось убедиться в том, что наложенная мной ранее иллюзия благополучно развеялась. Правда Карин и Фуу смотрели на меня с нескрываемой обидой, но я решил, что хороший сон важней, чем недовольство пары маленьких девочек. Они обе ждали меня у входа в деревянный дом, сверля мою фигуру злыми взглядами.
— Ты злодей, Итачи-сан! — произнесли они, совершенно синхронно.
«Кажется, эти двое уже довольно давно готовили эту фразу, планируя сказать её в подходящий момент!» — мысленно отметил я, когда в ответ на слова Карин и Фуу на моём лице возникло холодное, высокомерное и полностью равнодушное выражение, передающееся из поколение в поколение в клане Учиха на протяжении тысячи лет.
Глава 21.2
Разобравшись с нарушителями спокойствия, я уговорил Хируко применить технику Нечестивого Воскрешения, оторвав его от процесса сборов, чтобы вызвать из чистого мира пару членов клана Учиха в лице Фугаку и Шисуи. Лично я не имел особого желания разговаривать с ними обоими, но ещё больше мне приходилось опасаться техник Мангекью Шарингана, которые они владели. Моя жизнь могла бы окончиться очень печально, если бы кто-то додумался вернуть этих двоих обратно в мир живых, используя силы их глаз против меня самого. Таким образом, Фугаку и Шисуи стоило вызвать просто из-за потенциальной угрозы, которые они представляют в качестве бессмертных рабов-солдат.
На самом деле, я должен был призвать и тщательно допросить этих двоих ещё в те времена, когда Орочимару был моим верным слугой. Проблема в том, что тогда у меня были другие дела, и я был слишком увлечён ими до такой степени, что даже не вспоминал о преимуществах техники Нечестивого Воскрешения.
…Хотя, быть может, меня просто пугала жестокая истина, которую я мог узнать от Фугаку. В конце концов, мне грозил настоящий экзистенциональный кризис, если от него мне не повезёт познать правду о том, что прежний Итачи и я — это одно и то же существо.
Мне все ещё достоверно неизвестно, действительно ли я был попаданцем из другого мира, заброшенным в тело Итачи или же я был Итачи, который думал, что он попаданец. И ответ на этот вопрос пугал меня… Таким образом, я бы предпочёл не знать правды и жить в неведении относительно истинной природы техники Мангекью Шарингана, который применил на прежнем Итачи его «любимый» отец.
Впрочем, это не мешало мне считать себя именно попаданцем и никем другим… ведь так проще жить.
«Лучше даже не думать об этом…» — печально вздохнул я, выбросив из своей головы мысли о тайне моего существования.
Стоит отметить, что мне повезло, ведь прежний Итачи хранил прядь волос своего лучшего друга, в память о его смерти. Будь всё иначе, то мне пришлось бы пожертвовать одним из настоящих глаз самого Шисуи для успешного применения техники Нечестивого Воскрешения, которая нуждалась в генетическом материале для вызова души из чистого мира.
«Мой страх перед Котоамацуками — это просто здравый смысл!» — подумал я и немедленно приказал Хируко лишить воскрешённых Учиха разума и способности двигаться.
Тем временем, мне самому пришлось использовать свой собственный Вечный Мангекью Шаринган, чтобы погрузиться в разум Шисуи, желая извлечь определённую информацию из его памяти.
Как и ожидалось, в Котоамацуками обнаружились недостатки. Эта техника могла контролировать только одного человека на один глаз, но об этом я уже знал из своего горького опыта. Проблема в том, что был и второй недостаток!