-Родственников умершей пациентки можно понять! –Лена едва сдерживалась, чтоб не накричать на этого негодяя, который и не подозревал, с кем разговаривает. -Смерть близкого человека потрясла их! Они хотели возмездия.
-Да, так сильно хотели, что оклеветали меня.
-Это как?
-Заявили, что я был нетрезв во время операции. Но они не видели меня во время операции. Да, я выпил, медицинского спирта, немного, но уже потом, когда всё было кончено. Я оперировал один, без ассистентов и это единственное нарушение, которое я совершил. Да, в этом я виноват. Я должен был отменить и перенести операцию на другой день. Но пациентка настаивала. Каждый день пребывания в стационаре обходился ей в изрядную сумму, а находилась она в стационаре уже пять дней. И операция была оплачена. Господи, зачем я уступил ей, зачем согласился?!
Лена слышала на суде эту версию событий. И не верила. Мама не могла настаивать. Она скорее вовсе отказалась бы от операции и вернулась домой. Но тогда клинике пришлось бы отдавать деньги за невыполненную операцию. И они этого не хотели.
-Как-то мы незаметно съехали на грустное. У меня до следующего клиента полчаса. Там тоже всё серьёзно. Старый бульдог, насквозь больной. Но завтра у меня выходной. –при слове «выходной» Леонид Львович оживился. -Как на счет завтра? В ресторане посидим.
Он собрался сказать что-то ещё, но зазвонил телефон.
Леонид Львович слушал, что ему говорят, и мрачнел.
-Боится выносить пса из дома. –сказал он, когда разговор закончился. -Псу совсем плохо. Хозяйка умоляет приехать к ней и прооперировать на месте. Дилемма. Если я откажусь, получу жалобу от клиента. А она такая, точно напишет. Если соглашусь… Операция сложная. Я планировал не спеша за пару часов управиться. Но это здесь. Я не представляю, какие у неё условия там. И у меня снова нет ассистентов.
-Попросите голландца.
-Он не врач, хоть и Вред. А главное плохо владеет русским. Могу я Вас попросить об одолжении? Видите, не успели познакомиться и уже одолжения. Съездите со мной? Мне просто нужен кто-то, чтобы отвлечь хозяйку разговором. Уведёте её в другую комнату, подальше, что бы не мешала. Она же мне работать не даст. Операция сложная. Надо сосредоточиться. Это как по минному полю идти. Пес может сдохнуть от любого неверного движения скальпеля. Она обещала прислать за нами машину.
Лена согласилась.
-Раз уж напросилась и приехала…Тем более, время есть. Я же в отпуске. –думала она.
-Вы не представляете, как я Вам обязан! -Леонид Львович начал спешно складывать хирургические инструменты в массивную кожаную сумку. –Мне сейчас только жалобы не хватает. Было бы очень обидно. Осталось всего две недели до конца испытательного срока.
-У входа Вас ждёт машина. –в кабинет вошел Вред. –Звонил шофер.
-Уже? –удивился Леонид Львович. – Так. Всё собрал? –спросил он себя и, ещё раз проверив содержимое сумки, с полминуты постоял в раздумье.
-Слушай, Вред. У меня выезд к клиенту на дом. Операция сложная. Будь на связи. Если что понадобится, я тебе перезвоню. Подвезёшь.
-Буду на чеке. Удач вам.
Они долго ехали по городу, отстаивая в пробках, но когда добрались до МКАДа, погнали по загородному шоссе на запредельной скорости.
Леонид Львович сидел на переднем сиденье. Лена – на заднем.
-Я ожидал, это где-то неподалёку. Вы так быстро появились после звонка Софьи Степановны. –заметил Леонид Львович.
-Я из городского гаража еду. –пояснил шофер. –У меня сегодня выходной. Это срочный вызов. Что, снова Артур? Как же она нас достала! Пес-то хороший, умный, добрый. Но нельзя же так привязываться! И потом, природу не переделать. Всё живое смертно. Только мучить себя. Может он и сам хочет умереть, только сказать не может.
-У животных нет самосознания. Он не знает, что такое смерть. –заметил Леонид Львович.
Среди шоферов ему часто попадались философы. Изредка встречались люди с высшем образованием. Помнил он даже одного доктора технических наук, которого выгнали из института за политическое вольнодумство.
-А вколите Артуру что-нибудь, чтобы сдох. –шофер бросил быстрый взгляд на Леонида Львовича. - Иначе мы все раньше его перемрем из-за этой дури. Когда Софья Степановна одна осталась, так у неё чердак и поехал. Очень мужа своего покойного, Ростислава Юрьевича, любила. Артур – это ж его пес. Теперь она всю свою любовь на бедное животное вывалила. Денег невпроворот, вот дурью и мается. Лучше бы себе нового мужчину присмотрела. Женщина-то она ещё молодая. 45 – самый сок. Ну, так как, поможете? Мы Вас всем коллективом отблагодарим. Даже к людям применяют эвтаназию, когда страдания невыносимы! А пес явно страдает. Он же беспрерывно то скулит, то воет, то об пол головой бьется. Смотреть больно.