— Забирайте своего «пацана» и чтоб духу его больше не было на моих занятиях!
— Я из-за вас на дополнительное время осталась. А у меня кошки дома, не кормленные! Кошки! Вы понимаете?! — поддакнула женщина.
— Это почему мой пацан больше на ваши занятия ходить не будет? — сразу озлобился я. Вот не любил несправедливость и все тут. «Трудовик» смешался.
— А, что ему на них делать? Я ему говорю, строгаем указку, а он модель корабля сделал за урок! И все детали из дерева! И двигатель тоже!
Я покосился в сторону Лерки. «Никто значит, ничего не заметит?»
— Я все настройки отключила, все, — прошептала несчастная жена.
— Давайте уже бумаги составлять, — настойчиво предложила завуч.
— Сейчас, — кивнул я, и пошёл ледоколом в кабинет. А попробуй меня остановить. Давайте-ка, все вместе и все разом. Никто не встал на пути. Дверь за спиной тихо закрылась. В классе пахло свежим деревом. На одной из парт стоял большой корабль. Я вздохнул- парень его ещё и покрасить успел.
Генка воробушком сидел на табурете. Весь сжался. Виновато посмотрел на меня одним глазом, из второго торчал отвёртка. У меня ноги сразу подкосились. Нет, не готов к такому.
Не готов!
— Пап, ты меня только не отключай. Я тебя очень прошу.
У меня горло свело, прокашлялся.
— Да и в мыслях не было, — бодро начал я, хотя намерения у меня были именно такие с самого начала. — Что тут произошло? — я присел на корточки, заглядывая в лицо мальчика. Не бледнея обычного, смотрит печально, пытается улыбнуться. Чёртова отвёртка все портила. Я поморщился.
— С мальчиками поссорился. Они сказали, что я не настоящий. И, что ты придёшь и отключишь меня. Но ты ведь не сделаешь этого, правда?
— Правда, — согласился я, холодея.
— Я ведь настоящий, правда?
— Правда, — вздохнув, сказал я. Генка заулыбался довольно.
— Я так вас люблю! Я по вам так соскучился! А, где мамочка, папа?
— За дверью стоит. Боится войти, переживает.
— Нечего переживать! Со мной все в порядке. Подумаешь отвёртка! Это же пустяк. Правда?
— Да, но она торчит у тебя из глаза. — Я не смог сдержать вздох.
— Только не отключай меня, папа. Очень тебя прошу. Я не хочу переживать маленькую смерть. Я ведь все понимаю, и пусть все считают меня не настоящим, но я ведь самый настоящий, правда? Не хочу отключения.
— Ты понимаешь? — ужаснулся я. У меня в голове сыр-бор сразу, мысли понеслись: робот, заподозрил, что он не ребёнок. Что там Лерка наделала? Она же говорила, что все настройки отключила и что теперь у нас самый обыкновенный мальчик.
— Понимаю, — прошептал Генка и сник, низко голову опуская. — я- х303, робот — ребёнок, но папа, как такое возможно? Я ведь так люблю тебя, так люблю маму я ведь настоящий, и вдруг оказывается — нет, и мальчишки — правы и я ненастоящий. Как такое может быть? Я ничего не понимаю. Не надо меня отключать, очень прошу тебя, не надо никакого сервиса, как говорят эти глупые мальчишки, я не хочу забвения, мрака и пустоты. За этим отключением ничего нет. Понимаешь, папа?! Ничего нет...
— И давно ты понял, что ты- Х303?
Генка кивнул — давно.
— И молчал?
Мальчуган вздохнул, совсем, как я. Что — то во мне дрогнуло.
— Ты, сможешь без глаза? — наконец спросил я, принимая решение.
Генка оживился.
— Конечно смогу! Зачем мне два глаза? Я и с одним смогу жить, только не отключай меня, слышишь?
Я кивнул:
— И тебя не будет это напрягать?
— Ну, что ты, папа. Конечно, нет! Мне второй глаз и не нужен во все! Ты в правду не станешь меня отключать? — прошептал Генка, не веря своему счастью.
— Да, — я кивнул, — сейчас маму позовем. Скажем ей о нашем решении.
— Папа, я тебя так люблю! Ты у меня самый крутой!
Я кивнул. Повернулся к двери.
— Лера! Иди сюда.
Жена вошла, цокая каблуками. Немного отстраненная и надменная из- за переживания. Сразу оценила обстановку. Побледнела и решительно подошла к нам: