– Зачем же Борисович… Для вас – просто Женя. Так вы считаете, что и я хорошо работаю? Очень приятно! Честно говоря, не ожидал, что пользуюсь успехом у старшего поколения.
У старшего поколения?! Татьяна густо покраснела. Так вот почему он спросил ее отчество! Потому что считает ее гораздо старше себя, чуть ли не старухой! Неужели она так плохо выглядит? Ей захотелось встать и убежать, и никогда больше не возвращаться сюда…
Что она и сделала. Так и не доев свой блин, она наспех распрощалась с хозяином и убежала.
Бедная Таня! Очки, темные волосы, располневшая после родов фигура и тонна нанесенной на лицо косметики, которая к тому же расплылась, размазалась на распаренном во время работы лице, действительно сделали ее старше своих лет.
А Жека, огорчившись ее бегству, в очередной раз подумал, что стал пугалом для нормальных людей, и они бегут от него, как от прокаженного. Вот и эта симпатичная женщина – она ему так понравилась! Хозяйственная, трудолюбивая, домовитая, спокойная, надежная и, главное, простая – как раз такой человек, какого ему так не хватало! Он словно в холод к теплой печке прислонился. Островок покоя и здравомыслия в море его суматошной, взбалмошной жизни. Чем-то она напоминала ему бабушку – только та умела готовить такие вкусные блины!
Ах, как бы вернуть эту милую женщину! Уговорить ее помогать ему, готовить и убираться. И тут он вспомнил, что так и не успел ей заплатить. «Что ж, хотя бы для этого нужно ее найти!» – обрадованно подумал Жека и пошел искать телефон РЭУ.
Глава 9
Звонок застал Татьяну рыдающей в ванне.
Девушка переживала свой сокрушительный провал. Это надо же, а! Так обломали, что жить не хочется. Неужели она, действительно, так изменилась? Неужели она, действительно, такая страшная и старая? Она снова и снова поднимала голову, чтобы увидеть свое отражение, но это не утешало, а лишь вызывало новый поток слез, из зеркала на нее глядело опухшее, красное, измазанное косметикой лицо. Да, страшная, да, старая, такую и близко нельзя ни к кому подпускать!
И, как всегда бывает, заплакав об одном, Татьяна тут же вспомнила о другом – об оставленном дома Женьке, про которого просто невозможно было думать без слез, потом о собственной молодой загубленной жизни… Как же она жалела теперь, что не занялась своей внешностью после рождения сына! Нужно было быть построже к себе, а то она расслабилась, поставила на себе крест… Для кого, думала, красивой быть… Но кто же знал, что все так получится!
И снова Таня поднимала голову, и, обтягивая вокруг талии сарафан, пыталась понять, насколько она потолстела. И снова ничем не могла сама себя утешить. Да, потолстела. Да, намного! Талии уж и нет совсем… А когда-то была тонюсенькая, ладонями можно было обхватить! Она вспомнила, как после родов раздала приятельницам почти все свои старые наряды – ни в один не могла влезть! Пришлось все покупать заново, даже нежнее белье.
Зазвонил телефон, трубку сняла Анна Васильевна.
– Таня, это тебя! – крикнула старушка. – Ты возьмешь или сказать, чтобы перезвонили?
– А кто это? – всхлипывая и вытирая слезы, переспросила Таня.
– Мужчина какой-то…
Мужчина? Кроме своей хозяйки, Татьяна не знала в Москве ни одной живой души, тем более мужчин… Нет, одного она все-таки знала – Жеку. Может быть, это он? Нет, слишком невероятно. Чтобы Жека ей звонил! Сам! После того, что сегодня произошло!
Слезы мгновенно высохли, Татьяна наспех высморкалась и крикнула:
– Иду!
Это действительно был Жека. Извиняющимся, робким тоном он просил Татьяну зайти за деньгами.
Так вот зачем он звонит! Татьяна была разочарована. «А чего же ты ждала?» – одернула она сама себя и, помявшись, сказала, что зайдет попозже – в любом случае ей не хотелось, чтобы он увидел ее в еще большее страшном виде – заплаканную, несчастную.
Очевидно, Жека воспринял ее слова как отказ от дальнейших отношений, потому что, даже не дав Татьяне опомнится, он вдруг начал просить, нет, почти умолять, чтобы добрейшая, милейшая Татьяна Ильинична взяла на себя заботу о нем.
– Вы понимаете, я же все время занят. У меня ни минуты свободной нет! Если вы откажетесь, я даже не знаю, что сделаю. Вернее, ничего не сделаю. Вообще ничего, потому что буду все время голодный и неухоженный.
– Но… вы же можете попросить кого-нибудь другого… Наймите себе домработницу!