– Вот так-то лучше! – Вика бросилась к Жеке, обняла его и крепко чмокнула в щеку. – У меня для тебя просто потрясная новость. Только стой, не падай! У нас будет ребенок! Ну что? Стульчик не подставить?
Потрясенный Жека смог выговорить только два слова:
– Да? Поздравляю…
Он и не знал, что Таня, бедная Таня, глотающая слезы на лестничной площадке, через неплотно закрытую дверь слышала все, до последнего словечка…
Она уехала на следующее же утро.
После того, то произошло, она не могла больше оставаться в Москве. Вернуться к Жеке, снова работать у него – теперь это было невозможно, бессмысленно.
Ах, зачем она поверила этим глупым россказням гадалки! Предупреждала же ее мама, что все это вранье. А она напридумывала себе Бог знает что, навоображала, что Жека может быть с ней… Себе душу перебаламутила, сына лишила матери!
Сердце ее было разбито, и теперь она мечтала только об одном – поскорее оказаться дома, с Женькой и мамой, подальше от этого ядовитого, предательского города.
ВСТРЕЧА ТРЕТЬЯ
Глава 1
Красивая, стильная девушка стояла у дверей редакции модного журнала и нервно теребила в руках конверт.
Она не решалась постучаться и войти – слишком многое зависело от этого визита, а она пока еще не привыкла к тому, что неудачи нужно воспринимать спокойно.
– Вы сюда? – вежливо обратился к ней подошедший сзади парень.
– Д-да, – голос девушки дрогнул, но она постаралась взять себя в руки. – Я к Егорову Михаилу, – объяснила она.
Парень незаметно оглядел девушку. Теперь он узнал ее – это была она, великолепная Ларионова, победительница фотоконкурса, который проводил журнал. Первое место ей присудили почти единогласно.
В жизни она оказалась еще лучше, чем на фотографии. Парень с удовлетворением убедился, что безупречному лицу соответствует безупречная фигура и столь же безупречные манеры – девушка выглядела элегантно и в то же время свободно и расковано, хотя было видно, что она волнуется.
– Ну, тогда давайте знакомиться! Михаил Егоров – это я! – Парень широко улыбнулся и распахнул перед девушкой дверь. – А вы – Таня Ларионова, наша прима.
– Да, это я, – кивнула Татьяна (а это была именно она!) и прошла в комнату.
В ослепительной рыжей, зеленоглазой красавице никто бы не узнал ту неуклюжую черноволосую толстушку, которой она была шесть лет назад.
Но изменился не только цвет волос и глаз, изменилась она сама.
Татьяна проделала долгий путь, прежде чем оказалась в редакции популярного модного журнала…
* * *
… Шесть лет назад, вернувшись домой из Москвы, она еще немного пожила тихой домашней жизнью, прежде чем начала задумываться – и это все? Неужели вся ее жизнь пройдет вот так – возле кроватки малыша, рядом с фотографиями его ненаглядного папочки? Нет, ничего против такого быта она не имела – ей было спокойно и уютно, мирно и сонно – многие только мечтают о таком! У нее был неплохой, стабильный заработок, ребенок – что еще нужно молодой женщине? Любовь? У нее была любовь – Жека-большой, и она не собиралась ему изменять. Она думала, что этой любви ей вполне хватит на всю жизнь. Да, она продолжала его любить, даже после того как прочитала в журнале о его свадьбе с Викой. Правда, ребенок, о котором говорила тогда Вика, так и не родился… Татьяна долго гадала почему, но пресса об этом молчала. Ходили слухи, что у Вики был выкидыш – то ли из-за ее собственной неосторожности, то ли из-за несчастного случая, но все это были сплетни, а сплетням Татьяна не верила.
Так что она обладала всем, о чем только можно мечтать. А то, что рядом с ней не было мужчины… Об этом она первое время, занятая заботами и домашними делами, даже не думала.
Однако все было не так просто, как ей поначалу казалось. Когда Женьке-маленькому исполнилось три года, его отдали в детский сад. И Татьяна, спящая царевна, вдруг проснулась и, оглядевшись, увидела, что все ее подружки давно уже замужем, что у них хорошие, веселые семьи, что многие учатся в институтах, получают интересные профессии, короче, все они радостно и бойко шагают по жизни, а Татьяна осталась позади, где-то на обочине этой главной дороги…
Она почувствовала себя так, словно опоздала на поезд, который уносил других в сияющую даль, а ее оставлял на глухом, всеми забытом полустанке…