Переполох тогда был знатный. Тем более ученик ещё был слишком молод и не мог противостоять силе замка, а последний выбрал его сам и просто так расставаться с мальчиком не хотел. Поэтому, как бы это не было смешно, первокурсник помимо того что учился, сам ещё и занимал должность директора. До третьего курса это кончено походило на какое- то глупое шоу, но потом всё нормализовалось. Мальчик поумнел, научился управляться с делами школы. Читая его воспоминания, я искренне веселился. Представляешь, что должен чувствовать человек, учась у своих подопечных? Вот он закончил собрание учителей, где строго отчитал своего преподавателя зельеваренья, а потом идёт к нему же на урок и, сварив неправильное зелье, выслушивает от него нотации о нерадивом ученике. Причем, мальчик был с юмором, поэтому читать его воспоминания было очень познавательно.
Гарри очень живо представил сидящего первокурсника в центре преподавательского стола, и его губы сами собой расплылись в веселой улыбке. Потом он вспомнил другую сторону этого объяснения и тут же нахмурился.
– Значит вам надо срочно искать приемника.
– А я уже нашёл – как-то странно отозвался директор.
– Макгонагал? – спросил Гарри, погрузившийся в раздумья, парень не уловил странной интонации в голосе Дамблдора – К сожалению, Хогвартс не хочет, чтобы она была директором – несколько печально отозвался Альбус. – Если я, конечно, передам ей линии силы, замок её примет, но примет лишь из- за того, что у него нет выбора. Но он нашёл подходящую кандидатуру. Причем она ему настолько понравилось, что я уже даже с трудом удерживаю линии на себе. Они просто рвутся.
– То есть? – не понял Гарри. – Хогвартс живой?
– И да, и нет. Он становится частью тебя, а ты частью его. Правда, насколько большой частью – будет зависеть от взаимной симпатии. Может быть и такое, что новый директор не будет чувствовать Хогвартс.
– И когда вы будете передавать свою должность новому человеку? – опять поинтересовался Гарри.
– Боюсь…прямо сейчас.
Секунду парень неподвижно сидел в кресле, а потом резко вскочил, но было уже поздно. Одна за другой линии силы отрывались от директора и с чудовищной силой врывались во внутреннюю энергетику Гарри, всю её перестраивая под свой лад.
Скрючившись на полу, парень до крови закусил губу, стараясь не закричать. Круцио это лишь иллюзия боли, а боль, которую испытывал парень сейчас, была явно настоящей и, будто этого было мало, она была страшнее любой пытки, которую доводилось испытывать на себе Гарри.
Видимо, в какой- то момент парень всё- таки потерял сознание, потому как вернув себе способность чувствовать, он открыл глаза и обнаружил себя лежащем в большой кровати. Приподнявшись на локте, он оглядел небольшую, но уютную комнату, заставленную разными приятными глазу мелочами. От былой боли, казалось, не осталось и следа. Выбравшись из под одеяла Гарри, тут же напялил на себя одежду, которую обнаружил аккуратно сложенную на кресле, и, только одевшись, он почувствовал какое- то необычное и главное неизвестно откуда взявшееся чувство.
Удивленно прижав к себе руки, Гарри прикрыл глаза и едва не рехнулся от накативших на него чувств. Нежность, любовь, радость, предвкушение, доверие, всё это было в таких количествах, что для одного человека это было явным перебором.
Повалившись на пол, парень постарался справится с этим ураганом нахлынувших на него чувств, когда же это частично удалось, он отчетливо услышал голос у себя в голове:
– Доброе утро, хозяин – весьма неожиданно в голове Гарри раздался какой-то детский голос, на что владелец этой самой головы отреагировал в высшей степени отрицательно.
Со стоном схватившись за больную макушку, Гарри постарался избавиться от неожиданного голоса, но тот отреагировал на это своеобразным образом:
– Хозяин, не прогоняй меня. Хозяин, пожалуйста. Хозяин, я сам тебя выбрал! – И в голосе было столько жалобных ноток, что Гарри почувствовал, как готов заплакать.
Нет, с этими чувствами, тем более не своими, надо было срочно что-то делать.
– Хозяин, мне больно! – вскричало у него в голове, и Гарри не смог подавить в себе вспыхнувшее отчаяние. Не смог и поэтому тут же прекратил строить защиту вокруг своих чувств. Умом Гарри понимал, что отчаяние это не его чувство, но противиться не мог.
– Хозяин, не бойся меня! Я не причиню тебе зла, доверься мне!
– Кто ты? – не своим голосом спросил Гарри. Хриплый, прерывающий, он больше подходил смертельно раненному человеку, да к тому же столетнему деду нежели молодому парню.
– Я это ты, а ты это я. Я доволен своим новым хозяином.
– Как я могу быть хозяином самому себе? – Всё тем же голосом спросил Гарри.
Голос, по-видимому, сильно растерялся, парень уж было решил, что это было лишь галлюцинацией, но тут в голове опять заговорило:
– Ты мой Хозяин, а я твой друг и слуга. Мне тяжело так долго говорить, я устал.
Когда хозяин захочет поговорить пусть просто позовёт меня.
– Да кто ты такой?!! – заорал Гарри.
Ответа не последовало, но когда парень вновь оказался на ногах в комнату вбежал Дамблдор.
– Гарри, что с тобой? – взволнованно спросил он.
– Ты…- Поттер от охватившей его ярости не мог и слово выдавить из себя.
– Гарри?
– ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛ?!! – заорал парень во все горло.
Дамблдор вместо того чтобы испугаться наоборот расслабился и даже улыбнулся.
– Посмотри на себя. Пока ты ещё не способен до конца чувствовать, поэтому только посмотри.
Поттер послушно посмотрел на себя. От уведенного он потрясенно рухнул в кресло.