С коротким сдавленным восклицанием мужчина встал, прошелся взад и вперед, потом взял в руки топор — он чувствует себя уверенней, когда пальцы охватывают костяную рукоять.
Неподалеку послышался шорох — подтаявший ледяной нарост сорвался с утеса.
В этом месте кромка берега совсем узка — с одной стороны рядом море, с другой — далеко внизу потонувший в провале смутный контур полулеса-полутундры. Мужчина останавливается здесь. Без мыслей взлетел топор, ударил по льду раз, другой, третий.
И вот уже заполнилась бороздка, первые капли стекают за край гигантского блюда.
Снова удар, изливается струйка и быстро-быстро делается ручейком.
Это привычно мужчине — сбрасывать воду. В стойбище по весне так приходилось делать в пещерах, где зимой не жили, не жгли костров, а только хранили мясо.
Еще удар, ручеек набухает. Пока безмолвный, он бежит между ступнями мужчины, который стал сейчас лицом к солнцу, к раввине. Поблизости пришла в движенье поверхность воды, а движущаяся вода — совсем не то, что стоячая. У нее другая сила, ее молекулы трутся о молекулы льда, расшатывают, срывают. Р-раз — и рухнул запирающий кусочек, безмолвие сменяется переливчатым шепотом! Р-раз — и выламывается маленькая глыбка! Ручеек заговорил, зажурчал, стал вдвое шире.
А мужчина… На каком берегу ему остаться?
Чрезвычайно важен выбор, хотя человек и не подозревает о том. С правой стороны струйки он сделается предком норманнов, которым обживать неприветливые фиорды Скандинавии, увидеть на горизонте березовые рощи Гренландии, высадиться в Америке. С левой — мужчине начать славянский корень, его дальние правнуки будут, возможно, воздвигать златоглавый Киев, столицу Древней Руси. Кто-то из них в страшную для русской истории осень 1240 года будет смотреть, как на низком берегу Днепра собираются верткие широкоскулые всадники в долгополых тулупах и больших шапках-треухах — отряды неисчислимых полчищ Батыя. Но уйдет в лес, останется жив, семя и страсть свою передаст тому, кто в розовый утренний час на поле Куликовом… Это если влево. Вправо же быстроходный остроносый даккар, неумолчный скрип уключин, пенная морская волна, а потом овцы на горном лугу, домик у чистого озера, музыка Грига.
Удивительная альтернатива, и вариант определяется всего одним шагом.
Вправо или влево?
Мужчина переступает вправо, подходит к своей подруге. Чуткая, она сразу просыпается и встает, освеженная, сильная, мгновенно готовая к действию. Но нечего делать вокруг, и вот двое возле ручья. А это именно уже не ручеек, а ручей, который с каждым мгновеньем ширится, превращаясь в стремительную речку. Струя шириной в полтора метра падает с ледяного вала и дальше внизу растекается пленкой. Но и там начинает обозначаться ложе течения.
Теперь не остановить, не закрыть бегущую воду, даже если б мужчина и захотел. Поблизости в море изменились пути течений, пробуждены силы, которые уже невозможно обуздать.
Мужчина перепрыгивает на ту сторону, обратно и снова туда. Отломился еще кусок ледяного берега, мелькнул сквозь водопад. Речка стала наполовину шире, ее говор сменяется рокотом. Нужно кричать, чтобы понять друг друга.
Мужчина зовет женщину на свою сторону, она подступает к струе, мерит взглядом, качает головой. Мужчина смотрит вниз, вода нашла себе дорогу, она катит мелким ущельем, от минуты к минуте размывая его, делая глубже. Поток уже разделил склон пополам.
А волки? Где они?
Вот стая — всего в двух сотнях шагов ниже. Так близко хищники еще не подходили днем.
Звери справа от бегущей воды и отступают перед ее разливом. Значит, людям надо на левую сторону.
Мужчина берет брошенные на лед шкуры, прыгает с ними через поток. Он показывает женщине на волков. Скорей же, скорее, а то будет поздно!
Тем временем обламывается еще кусок льда. Поток расширился, напор сильнее.
Женщина колеблется, затем отступает для разбега, примеривается. Несколько быстрых шагов, прыжок. Нога попала на самый край ледяного уступа, руки взмахнули в воздухе. Короткий, неслышный крик, и женщина падает. За несколько секунд ее уносит, сталкивает на два десятка метров вниз, и на разливе ей удается задержаться. По колени в ледяной воде женщина не осмеливается сделать и шага, она подалась вперед, наклонилась. Холодные струи неумолимо вымывают, выкапывают дно под ней, она еле удерживается на ногах.