Черный зонтик. Хорошая вещь, удобная и полностью исправная. Мак несколько раз открыл и закрыл его, сказал: «Ага».
Саквояж. Внутри молитвенник, спираль, блокнот, карандаш, серебряная фляга. Мак хмыкнул, увидев последнюю. Отец Фарснворт подарил флягу кучеру. Видимо, олух-констебль перепутал вещи арестованного и покойника, так она и оказалась здесь. Красивая фляга: выгравирована жабка в короне, с горящими красными глазами. Заполнена наполовину. Судя по запаху, ханти Лисьего Дола. Пробовать на вкус Мак, естественно, не стал.
А вот в блокноте нашлось кое-что поистине любопытное: чистые страницы. То был блокнот для почтовой переписки, сработанный так, чтобы листы легко отрывались. Черкнул несколько слов, вырвал листок и отправил — удобно. Осталась примерно половина страниц, все белы. Но на верхней отпечатались едва заметные следы от букв. Священник писал что-то, сильно нажимая на перо, затем вырвал лист — но слова перебились на следующий.
Мак взял карандаш и аккуратно заштриховал страницу. Слова проступили белыми тенями среди штриховки:
«Глубокоуважаемый милорд генерал!
Я вынужден просить о помощи. Опасность грозит не только мне, но и общему делу, лишь потому я осмелился побеспокоить…»
На этом текст обрывался. Фарнсворт либо раздумал обращаться к генералу, либо избрал иной способ связи. Но и эти короткие строки говорили о многом, по меньшей мере — о мотиве убийства.
Конечно, Мак не стал обременять сложными материями почтенный разум констебля. Он задал вопросы полегче:
— Сударь, я вижу здесь дорогие вещи. Почему родичи покойного до сих пор их не забрали?
— Родичи неизвестны. Отец Фарнсворт — холостой и бездетный.
— Совсем один, как пальма средь пустыни?
— Не могу знать, из пустыни или нет. Он приехал откуда-то лет дюжину тому… В родной земле, может, кто и остался, а здесь никого. Даже этой не было…
Констебль покраснел, чтобы не произносить слово «альтесса». Мак подначил его:
— А с кем же святой отец делил ложе страсти?
— Простите?..
— Чих-пыхался? Швиндибобрился? Ловил медовых пчелок? Играл в Мириам?
Констебль совсем растерялся:
— Не понимаю, к чему…
— Да ладно, простая проверка на ханжество. Я хотел спросить: у отца Фарнсворта не было альтессы, да?
— Ни в коем случае! Он ни за что!.. Сударь, он был хорошим человеком!
— Тогда с кем он общался?
— С прихожанами.
— А по душам?
— Ну, дьякон был ему товарищ. Это же он забрал карету с лошадьми.
— Дьякон забрал карету?
— На сохранность, как душеприказчик. Если объявятся родичи — он им отдаст.
— И приходом теперь управляет дьякон? Церковные дела ведет, почту пересылает?
— Ну, да, кто же еще? Он был в приходе вторым после Фарнсворта.
— Занятно… Где и когда святой отец нанял охранников?
Констебль выпятил подбородок:
— Не желаю знать. Порядок должны охранять честные констебли, такие как я. А от наемных головорезов толку нет. Если б отец Фарнсворт пришел за помощью ко мне — был бы живехонек.
— О, несомненно. Скажите хотя бы, как выглядят эти два Сэма?
Констебль описал.
— Благодарствую. Последний вопрос: где хранятся вещи, изъятые у кучера Пелмона?
— Где и сам кучер — в замке барона.
— А как фляга попала сюда? Вы что-то перепутали?
— Никак нет. Фляга принадлежала покойному священнику, найдена была в саквояже.
— Странно, — хмыкнул Мак и распрощался с констеблем.
Дьякон приморской церкви возник на горизонте как весьма любопытный персонаж. Именно поэтому Мак оставил его напоследок, а начал с фигур попроще. Крутые парни, ищущие работу, ошиваются в грязных трактирах. После смерти Фарнсворта охранники лишились работы. Значит, надо просто обойти все грязные трактиры, и… В четвертом по счету кабаке Мак обнаружил обоих Сэмов. После прошлых трех трактиров Мак уже был навеселе, так что с ходу взял быка за рога:
— Подскажите, парни, как пройти в городскую библиотеку?
— Чего-оо?.. — уставились громилы.
— Я узрел на ваших лицах любовь к литературе. А поскольку и сам не дурак почитать, то решил обратиться с вопросом.
— Любовь к чему?..
— Листал когда-то занятную книжицу, все хотел перечитать, да название забылось. Не поможете ли? Там вот какой сюжет. Один священник нанял двух парней с мечами в качестве охраны. Они брали с него денежки и всюду ходили следом. Как-то раз обычный кучер взял ножик — и тыц священника в грудь. Охранники были в десяти шагах и метнулись на помощь, словно молния. Пока подоспели, на труп батюшки уже слетелись мухи.
Сэм Ловкач первым сообразил, что над ними издеваются. Толкнул Сэма Длинного в плечо и шепнул пару слов. Тот протянул длиннющие руки и схватил Мака за шиворот.