Слова ручьем лились на бумагу. Другие дети грызли кончики перьев, вздыхали, просили помощи друг у друга. Салли знай скрипела пером. Леди Алиса, не помня себя, бросилась спасать любимого. Примчала на Север и нашла сира Поллака умирающим в лазарете. Его раны гноились, и еще была легочная хворь, словом, очень плохо. Она зарыдала над ним, а рыцарь сказал: «Не плачьте, миледи, я храбро сражался, пора отдохнуть на Звезде». Она вскричала: «Нет, мое сердце не отпустит вас!» — и ринулась за помощью. Как ни молила она лекарей, те не могли помочь: «Увольте, миледи, уж легче слепому глаза прирастить, чем исцелить вашего рыцаря». Но леди Алиса узнала: один человек может спасти Поллака — сама Северная Принцесса. С великими трудами…
— Сдавайте работы, — велела горгулья. Салли поспешила писать быстрее.
…леди Алиса пробилась на прием к Северной Принцессе. Та была холодна, словно лед, и сурова как… «миссис Гейл» — едва не написала Салли… как сталь клинка. «Коль вы любите сира Поллака, то докажите, тогда вылечу!» Тут леди Алиса взяла нож и отрезала свои волосы — а у нее была роскошная золотая коса со вплетенными лентами. Отдала Северной Принцессе: «Возьмите себе, ваша милость!» А у Северной Принцессы почему-то — неясно, почему, но так вышло — волосы были очень короткие и…
— Сдавайте уже! Вы мне осточертели, олухи ленивые.
Салли заметалась, перо не поспевало за мыслью. Надо вернуться в начало и вставить, какая красивая у меня, тьфу, у леди Алисы коса. Или нет, спешить дальше, закончить скорее. Леди Алиса за руки привела Северную Принцессу к сиру Поллаку в койку… нет, лучше в палату. Она возложила ладонь, и рана тут же зажила, а гной перестал вонять. Черт, так писать нельзя, миссис Гейл обругает. Но папа говорил, что гнойные раны сильно смердят. Как же быть?..
Вокруг топали ноги, звенел смех. Дети разбегались по домам, а Салли все терзала бумагу острием пера. Уже стояли сумерки, когда леди Алиса заключила любимого в объятия и обала… облобзы… ладно, этого не нужно. Просто — они стали очень счастливы и всегда жили вместе!
Салли перевела дух, утерла лоб, промокнула лист. Аккуратно почистила перо. В пустом классе царили потемки, она осталась одна. Робко спросила:
— Миссис Гейл?..
Нет, конечно, горгулья ушла первой. Школу запирает ключник, а училка скорей удавится, чем проведет с детьми лишнюю минуту. Салли прошла между парт к учительскому столу. На нем уже белела стопочка сочинений. Она положила свое на самый верх, но потом передумала. Салли знала: вышло отлично! Ни дубина Руперт, ни наглая Рыжая с Третьей, ни даже красотка Эмма не сочинили и половины того, что я. Значит, лучше сунуть сочинение под низ. Завтра будем читать, пускай сначала они все опозорятся, а потом уже выйду я и прочту свое. Даже миссис Гейл ахнет, а Пол Иголочка — тот вообще…
— Ага, дописала, наконец. Мы думали, ты тут заснешь.
В дверях стояли Эмма и Руперт, и Рыжая с Третьей. Руперт вертел ключом на пальце. Салли обомлела: эти трое не сулили ничего хорошего.
— Я, да, простите, я что-то долго… А вы почему не ушли?
Они приблизились неспешно, с ехидцей, как свора псов. Эмма — вожак, а Руперт и Рыжая — помощники, всегда готовые выслужиться.
— Ключник ушел. Миссис Гейл доверила ключ мне, потому что я сасквайр.
Это прогундосил Руперт, а Эмма сказала, поигрывая кончиком роскошной косы:
— И еще нам было интересно: что ты строчила так долго? Дашь почитать?
Салли залилась краской. Она собиралась завтра прочесть сочинение при всех, чтобы услышал Пол Иголочка. Но этим трем — нет, ни за что!
— Я не знаю… Там неразборчиво вышло…
— А мы разберем!
Рыжая с Третьей оттолкнула ее и схватила верхний лист со стопки.
— Чудо-вище похи-тило принц…
Рыжая нахалка читала скверно, Салли успела понадеяться, что она не поймет ошибку. Но Эмма выхватила лист из рук подружки.
— Да это ж не она написала! Вот в углу имя стоит. Ищи ее листок!
Салли бросило в жар и в холод. Она не поставила имя в углу, мучители могут не понять, где ее работа. Но как не понять, если цельных три страницы исписано?! По количеству найдут. Эмма начнет читать вслух, а Руперт — ерничать: «Втрескалась, дуреха! Втюрилась, как киска!», а Рыжая с Третьей — тыкать ее пальцем под ребра, заливаясь от смеха. Отчаянье толкнуло Салли на подвиг. Проскочив между врагов, она дернула свой листок из-под стопки. В тот же миг Рыжая с Третьей толкнула ее в грудь, Салли не устояла и грохнулась на пол, листы разлетелись во все стороны.