— Ладно, давай.
Пробежали за изгородью, пригнувшись ниже кустов. Осторожно обогнули цветник, чтобы не наследить. Прокрались вдоль стены школы, затаились у окна учительской. Хорошо, вечер стоял теплый и душный, так что форточка была открыта. Изнутри долетали голоса:
— Сударыня, я прошу вас понять. Если не пройдем хотя бы на третью ступень стандарта, нас исключат из реестра школ. Это более чем серьезно.
— Я уяснила серьезность положения, когда заметила Минерву над доской.
— Ради всех Праматерей, оставьте ваши шутки! Подумайте о детях. Большинство из них не в состоянии оплачивать уроки. Школа существует благодаря милости герцога и святой Церкви. Их милость, увы, переменчива…
— Более чем постоянна: Фарвей был скрягой всю свою жизнь. Только причем здесь я?
— Школа стоит на грани выживания. Регулярная дотация от министерства решила бы все наши проблемы. Мы получим новые учебники, деньги на ремонт и жалование учителям…
— Подлизаться к ревизорам — ради денег? Мне одной это напоминает работу куртизанки?
— Ради детей, сударыня! Будущее учеников — в наших с вами руках! Постарайтесь произвести на ревизоров приятное впечатление.
— Прикажете сплясать для них? Увы, не приспособлена, — она стукнула тростью в половицу.
— Нет же, просто покажите себя с лучшей стороны!
— Хорошо, я умоюсь, причешусь, вычищу грязь из-под ногтей. Разочек загляну в учебник…
— Сударыня, прекратите ерничать.
— Отче, ваши просьбы почти столь же унизительны, как сама проверка. Я не должна расшаркиваться перед этими снобами. Каждый мой урок проходит достойно!
— Вот именно, тьма сожри! — Скверное слово сорвалось с уст священника. Он извинился, сказал тише и ровнее: — Вот именно, они — снобы из министерства. Могут поступить заносчиво и нагло, а вы встанете в позу, огрызнетесь. Этого хватит, чтобы нас запороли. Прошу, сударыня: держите свой нрав в узде.
Горгулья помедлила с ответом, и Салли ощутила себя очень неловко. Будто не подслушала разговор, а подсмотрела за мужчинами в бане.
— Лучше пойдем, — она потащила Пола прочь, но еще услышала слова миссис Гейл:
— Я многим обязана вам, отче. Хорошо, я буду примерной девочкой.
Они отбежали от окна, юркнули за живую изгородь. Пол рассмеялся:
— Здорово он ее, а? Нечего брыкаться перед важными людьми!
Салли неожиданно возразила:
— Но она по-своему права. Унизительно, когда в тебе сомневаются.
— Это же горгулья! Она только и делает, что унижает всех нас! А теперь сама попалась.
Салли сменила тему:
— Видел бы ты, что я сочинила сегодня. Я такое написала!..
— Да брось ты свое писание, тут дело поважнее, — Пол придвинулся к ней, и на вдох Салли почудилось, что сейчас случится поцелуй. Но он просто зашептал ей на ухо: — Давай выкинем горгулью из школы.
— Это как?
— Нарочно сделаем, чтобы она взбесилась. Когда нас вызовут, все неправильно ответим. Горгулья наорет на нас, а эти увидят, какая она на самом деле.
— Но это же нечестно. Если буду знать ответ, то так и скажу.
— И очень глупо! Завтра не нас проверяют, а горгулью. Нам за ошибки ничего не будет, а ей достанется. Что скажешь?
— Я не…
В этот миг две сильные руки схватили их и притиснули друг к другу.
— Голубок и горлица! Никогда не ссорятся!
Откуда только взялся этот Руперт… И Эмма тоже стояла рядом:
— Похоже, они целовались.
— Еще как! — браво ответил сасквайр. — Сейчас покажу!
Но показал не на Эмме, а просто высунул язык и издал влажное чмоканье. Эмма скривилась:
— Фи, противно.
— Ребята, ну вы чего? — заискивающе начал Пол. — Вы же тоже вдвоем, как мы…
Руперт взревел:
— Нас заставили парты скоблить! А ты еще ржешь над нами?
— Да не смеюсь я…
— Мы слышали, ты ржал!
— Я не поэтому, просто новости хорошие.
— Это какие? Что скоро поженитесь?
— Горгулью завтра уволят. Она злится на ревизоров и может нахамить. Тогда ее точно попрут.
— Откуда знаешь, что злится?
— Мы слышали через окно!
Вот этого говорить не стоило. Пол хотел задобрить Руперта, и здоровяк таки ухмыльнулся, но у Эммы опасно сверкнули глаза.
— Постойте-ка. Значит, вы остались подслушать за горгульей? И… что вы сделаете, чтобы она не узнала?
— Пожалуйста, не говорите… — пролепетал Пол Иголка.
— «Пожалуйста» тут мало. Даже «умоляю» не хватит.
— Денег у нас нет, — сказала Салли.
— Нужны мне твои гроши! Все знают, какая ты нищая!