Он поднялся на ноги, а она потянула его к себе, наслаждаясь вкусом самой себя на его губах. Он прижал свой член к её входу и без промедления проник в неё, снова заглушая её стоны поцелуем. Его толчки были медленными, выверенными. Его руки исследовали её тело так, словно он старался запомнить каждую его линию.
Она прервала поцелуй, полуприкрыв глаза, с припухшими губами, и прошептала:
— Опусти меня.
Он не колебался, мгновенно выйдя из неё и помогая ей спуститься на пол. На его лице мелькнула тень замешательства, когда он пытался угадать её следующий шаг, но стоило ей опуститься на колени, как его лицо исказилось от ярости желания.
— Не сдерживайся, — сказала она, медленно проводя языком по всей длине его члена, от основания до самого кончика.
— Если я не буду сдерживаться, то долго не продержусь, — простонал он, хватая её за волосы на затылке.
Она никогда не брала его целиком, но сейчас была полна решимости попробовать. Охватив его основание одной рукой, она втянула в себя его головку, заставляя его толкнуться вперёд с проклятием, и ещё несколько дюймов исчезли в её губах. Его рука на её волосах осторожно направляла его всё глубже, и она жадно принимала его. Второй рукой она упёрлась в его бедро для равновесия, продолжая поглощать его сантиметр за сантиметром, пока не почувствовала, как он коснулся её горла.
— Чёрт, ангел, — выдохнул он. — Твои губы — это настоящий рай.
Её возбуждало то, как он хвалил её, когда она делала что-то, что ему нравилось. Хриплые, прерывистые вздохи вырывались из его горла, давая ей понять, что он наслаждался каждым мгновением. С ним она чувствовала себя в безопасности, могла исследовать его тело без страха или стеснения.
Она продолжала усиливать ритм, сжимая губы всё крепче, и его рука всё сильнее впивалась в её волосы. Она знала, что он уже на грани.
— Ты делаешь это просто великолепно, — поощрял он её. — Посмотри на меня, ангел.
Она подняла взгляд и встретила его полный страсти взгляд, крепко держась за его бёдра, чтобы принять его до конца в последние моменты. Его рык удовольствия стал последним звуком, когда он кончил с небывалой силой.
Вытерев губы тыльной стороной руки, она позволила ему помочь ей встать. Он обнял её за талию одной рукой, а второй нежно массировал её голову там, где до этого тянул за волосы. Она довольно замурлыкала, когда он осыпал горячими поцелуями её шею и место за ухом.
— Если бы я когда-нибудь поклонялся божеству, — прошептал он, — это была бы ты.
— Моё тело — твой алтарь, — ответила она.
Он прошептал её имя — нет, он не просто прошептал его, он произнёс его, будто призывая. Ванная исчезла, когда он переместил их в спальню. Он прижал её под собой, щелчком пальцев убрав свою одежду, и одним движением снова погрузился в неё. Их поцелуи стали сладкими, затяжными, каждый толчок его бедер, каждый прерывистый вдох усиливал связь между ними. Это было нечто, что выходило за пределы жизни и смерти. В этот момент он не был Фантомом, а она — смертной. Это было не просто слияние их тел, но и их душ.
— Офелия, я— начал он, но не успел договорить. Кто-то внезапно появился в комнате, у подножия кровати.
— Как я люблю представления после ужина, — рассмеялся Джаспер, держа на руках По и наблюдая за компрометирующей сценой.
Офелия была уверена, что кот бросил на них осуждающий взгляд, когда она вскрикнула от неожиданности и попыталась прикрыться. Её тело залилось румянцем от смущения, застигнутого в такой интимный момент.
Блэквелл использовал свою магию, чтобы одеть их обоих, прежде чем спрыгнуть с кровати и подойти к Джасперу.
— Ты рано, — заметил он.
— Разве? — с притворной невинностью ответил Джаспер, его тон явно выдавал, что он прекрасно знал, что делает.
— Рано для чего? — спросила Офелия, слезая с кровати и поправляя нежное чёрное платье, в которое её облачил Блэквелл. Оно было украшено лентами и бантами с вышитыми по краям маленькими красными розами.
— Этот твой Призрак попросил меня узнать, что случилось с твоими родителями, — сообщил Джаспер. — Он сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться. Рад сообщить, что у меня есть информация, которую вы ищете.
Офелия застыла в изумлении, прежде чем повернуть взгляд на Блэквелла.
— Что ты предложил взамен? — спросила она.
— Ничего важного, — покачал он головой. — Не волнуйся об этом.
— Он скромничает, — вмешался Джаспер, усмехнувшись. Улыбка была далека от доброй. — Он отдал три года своих воспоминаний за эту информацию. Когда вернётесь в кровать, не забудь, как следует отблагодарить его за это.