Ещё одно рыдание рвалось наружу.
— Да, я такая.
— Но, пожалуйста, будь осторожна.
— Я…
Но Офелия понимала, что что бы она ни сказала, это будет ложь. Она не была осторожна. Она пришла в Фантазму, несмотря на здравый смысл. Не говоря уже о её отношениях с Блэквеллом…
— Ты получила свою магию, — перебила её мать, когда Офелия замолчала слишком надолго. — Я знала, что ты справишься.
Это не было «я горжусь тобой», но это было так близко к тому, насколько её мать могла приблизиться к этим словам. И Офелия была горда собой. А это значило больше всего.
— Да, я получила её, — подтвердила она. — И ты возненавидела бы то, как я её использую.
— Расскажи мне.
И Офелия рассказала. Рассказала о том, как они с Женевьевой узнали о долге поместья Гриммов, о ссоре с сестрой и о том, как сбежала в Фантазму. Рассказала о том, как нашла имена их родителей, вырезанные на полу, и через какие испытания ей пришлось пройти. Она призналась, что убила Эрика. И, конечно, о Блэквелле.
Её мать молчала, слушая. И если Офелия думала, что Тесс будет ругать её за каждую ошибку, она ошиблась.
— Во-первых, ты должна знать, что должна прокладывать свой собственный путь в жизни, Офи. Наше семейное наследие было для меня важным, да. Но теперь твоя очередь. Не живи свою жизнь ради того, чтобы угодить мне. Я слишком давила на тебя, думала, что делаю тебя сильной, но теперь понимаю, что оказалась слишком жёсткой. Смерть приносит много ясности.
Офелия почувствовала, как что-то, сломанное в ней на протяжении долгих лет, начало исцеляться.
— Во-вторых, и это важно: держись подальше от этого Призрака.
— Но он не причинил мне вреда, — поспешила она возразить. — Наоборот, он спас мне жизнь. Я беспокоюсь за Женевьеву.
— Ты не представляешь, с чем тебе придётся столкнуться, Офелия. Любовь к нему погубит тебя. Ты меня поняла?
Офелия замерла. Любовь? Она не могла любить Блэквелла. Это же призрак. Да и знали они друг друга всего неделю. Да, они были партнёрами, даже любовниками. Но любви там не было.
— О, дорогая. Я умоляю тебя: держись от него подальше.
Офелия сглотнула. Она знала, что не сможет пообещать этого матери. Каждый раз, когда они с Блэквеллом были рядом, они неизбежно сталкивались. Медальон на её шее начал пульсировать. Она посмотрела на него.
— Мама, откуда у нашей семьи этот медальон?
— Не знаю. Я лишь знаю, что моя мать передала его мне, как и её мать перед ней, и так на протяжении поколений женщин рода Гримм. Никогда не снимай его.
— Почему?
Прежде чем её мать успела ответить, свет вокруг неё начал мерцать.
— Что происходит? — спросила Офелия.
— Мне пора. Удачи, Офелия. Передай Женевьеве, что я её люблю.
— Передам. Но мы ещё встретимся.
Её мать улыбнулась.
— Но не слишком скоро, моя дорогая. Живи.
ГЛАВА 38. КОШМАР
На этот раз, когда она провалилась сквозь пол, это не стало таким уж сюрпризом. Однако приземление прямо в объятия Блэквелла — стало. Обломки с потолка столовой, того самого места, где она рухнула ранее, осыпались, заставляя её чихнуть и закашляться.
— Подожди, — сказал Блэквелл, прижимая её к груди, прежде чем перенести их обоих в её комнату.
— Ты знал, что я приземлюсь в то же самое место? — спросила она, поражённая.
— Я сделал обоснованное предположение, — ответил он, ставя её на ноги. — Ты в порядке?
— Эм… да? — выдохнула она. — Может быть?
— Ты снова вызвала Шепчущие Ворота, — констатировал он.
— Да.
— Что ты нашла? — спросил он.
— Я нашла… свою мать. — Офелия резко прижала руку ко рту, осознавая произошедшее.
Лицо Блэквелла не выдало никаких эмоций. — Она, должно быть, ждала тебя.
— Что ты имеешь в виду? — её дыхание участилось.
— Когда души или демоны находятся на Другой Стороне, они вызывают Шепчущие Ворота, чтобы общаться через разные плоскости реальности. Поскольку ты — Некромант и Спектр, твоя душа всегда была связана между жизнью и смертью. Я думаю, именно это даёт тебе доступ к Воротам, пока кто-то с той стороны достаточно сильно хочет поговорить с тобой.