— Что за чертовщина творится с дверями в этом доме? — вскрикнула она. — Откройся!
Щелк.
Сдавленно рыдая от облегчения, Офелия наконец повернула ручку и распахнула дверь. Но с другой стороны её ждала не коридор, а бесконечная чёрная бездна. Остановившись на самом краю, она чуть не свалилась вниз. Окинув взглядом комнату, она увидела, как из-за прядей волос на лице Гуля проступила отвратительная улыбка. Не дожидаясь повторного столкновения, она обернулась к бездне, стиснув зубы.
Она шагнула в темноту.
Офелия не могла понять, сколько времени она падала — минуты или часы. Вокруг не было ни малейшего источника света. Только шёпоты.
Во время падения она пролетала сквозь потоки слов. Стыдливые секреты и признания в любви. Отрывки разговоров и приглушённые споры. И один голос, казавшийся громче всех остальных, пробирался через шум. Голос, который был мучительно знаком. Она напрягала слух, пытаясь уловить ещё хотя бы слово, но её падение ускорилось, и голос исчез. Она пыталась закричать, позвать на помощь, но не могла произнести ни звука. Когда ей уже начало казаться, что она будет дрейфовать вечно, она внезапно врезалась в пол.
— Впечатляющее появление.
Осколки потолка посыпались ей на голову, когда она приземлилась на мягкую поверхность. Медленно садясь, слишком ошеломлённая, чтобы чувствовать боль, она подняла взгляд — и застыла, встретившись с ярко-зелёными глазами.
— Уже соскучилась по мне? — усмехнулся незнакомец.
Её дрожащие руки начали стряхивать с себя пыль и обломки, она постаралась изобразить как можно более недовольный вид, несмотря на шок.
— Вот он, истинный признак Фантома — эгоизм, — заметила она.
— Это и то, что я могу делать своими руками, — провокационно добавил он, уголки его губ приподнялись в насмешливой улыбке. — Тебе следовало бы сейчас отдыхать перед завтраком. Или с твоей комнатой что-то не так? — Он поднёс к губам хрустальный бокал с янтарной жидкостью.
Её лоб нахмурился.
— Ты что, пьёшь?
— Хочешь немного? Похоже, тебе не помешало бы.
— Нет, — ответила она холодно, хотя после ещё одного разговора с ним она была бы не против побыть в пьяном угаре.
— Ладно. — Он щёлкнул пальцами, и с её платья исчезли все следы пыли и мусора. Поставив бокал на стол, он подошёл к ней и присел на корточки перед её креслом. — Как ты нашла сюда дорогу?
Офелия подавила желание покраснеть от его близости, что немного её разозлило.
— Призраки не могут есть и пить, — заметила она, игнорируя его вопрос.
— Я особенный, — отозвался он. — Но давай сосредоточимся. Как ты сюда попала?
— Я даже не знаю, где это «сюда», — сказала она, отмахиваясь от него, чтобы встать с дивана, на который упала.
Он встал и отошёл, продолжая смотреть на неё, словно пытаясь решить, стоит ли её «разгадать».
Офелия вздохнула и объяснила:
— Я пошла умыться, а в моей ванной вся стена и ванна были в крови…
— Да, я знаком с этой сценой, — перебил он её. — Гули и Призраки не слишком изобретательны.
— Ты хочешь сказать, что они используют одни и те же трюки снова и снова?
— Да. Гулей невозможно «переучить», если они слишком долго играли одни роли. Даже Дьяволы используют одни и те же девять уровней ужаса на каждом соревновании, но успех всё равно крайне редок. — Он пожал плечами. — Если что-то работает, зачем это менять?
— Дьяволы, — прошептала она, больше себе, чем ему. У неё не было времени, чтобы добавить их к своему списку страхов, но она знала, что вскоре столкнётся с одним из них. Место-то называлось Домом Дьявола не просто так. Только Дьяволы обладали магией, способной управлять таким местом.
Медленная ухмылка осветила лицо незнакомца.
— Не говори мне, что ты никогда не видела Дьявола.
— Я не привыкла искать неприятности, — ответила она.
Он поднял одну серебристую бровь.
— Разве нет? Ты говоришь, что я пытался тебя предупредить, а ты всё равно здесь.
Офелия открыла рот, чтобы возразить, но вдруг осознала, что он прав. Для него это, вероятно, выглядело так, будто она сама напрашивалась на неприятности.
— Раньше такого за мной не водилось, — проворчала она, отворачиваясь от него и наконец осматривая комнату.
В центре помещения стоял огромный стол, украшенный черно-золотыми композициями, вдоль которого было выстроено не менее пятнадцати стульев, обитых алой тканью. Над ними свисала большая хрустальная люстра, преломляющая свет радужными бликами на темных стенах.