Конечно, Офелия понимала, что это несправедливо по отношению к сестре, но сейчас она понятия не имела, о чём Женевьева могла думать. Самое ужасное было то, что прямо сейчас Офелия больше всего на свете хотела просто поговорить с ней. Несмотря на все секреты, ссоры и злость, Офелия отчаянно хотела знать, что её сестра в безопасности. И рассказать ей всё. О том, что она пережила в Фантазме, о странной природе её новой магии, о пульсации медальона и, конечно же, о Блэквелле.
Она хотела рассказать Женевьеве о своей опрометчивой сделке с призраком и о том, как её раздражал этот призрак. Хотела рассказать о том, как Блэквелл постоянно давал ей половинчатые ответы на её вопросы, заставляя её злиться, а затем спасал ей жизнь или заставлял смеяться. И, безусловно, ей до отчаяния хотелось рассказать сестре о том, как этот призрак её касался, как захватывали её его поцелуи, и о том, как одна страстная встреча с ним заставила её понять, что она нормальная, в отличие от того, что она чувствовала с Эллиоттом во время их недолгого романа.
Часть её сокрушалась от того, что она больше не сможет испытать такого с Блэквеллом. Не если она не хотела стать лицемеркой.
А что заставляет тебя думать, что он сам захочет испытать это снова? — прошипел Призрачный Голос. — Ты жалкая и некрасивая. Ты пугаешь людей. Он наверняка счёл твоё поведение вчерашним вечером позорным. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор.
— Хватит! — закричала она вслух, вцепившись руками в волосы, как будто могла физически вытряхнуть голос из своей головы. Но он не прекращался. Слово продолжало повторяться, пока Офелия почти не начала вырывать волосы на голове.
— Офелия, — произнёс глубокий голос.
Призрачный Голос тут же исчез в глубинах её сознания, и, наконец, стало тихо.
Блэквелл уже был рядом, осторожно разжимая её руки.
— Что происходит? — спросил он.
— Оно не прекращалось, — простонала она.
— Что именно? — не отступал он.
— Призрачный Голос, — сквозь зубы выдавила Офелия, сжав кулаки, чтобы удержаться от того, чтобы снова не начать дёргать себя за волосы. — Он повторял, что я позорилась прошлой ночью — когда мы… ну, ты понял — и не останавливался. Снова и снова, и снова и снова…
— Эй. Посмотри на меня.
Она и не заметила, как закрыла глаза.
— Вдохни, — мягко сказал он, когда она наконец посмотрела на него. — Вдох. Выдох.
Она послушалась.
— Ещё раз.
Вдох. Выдох.
— Ещё один.
Вдох. Выдох.
— Тебе нечего стыдиться, — заверил он. — В следующий раз, когда твой разум попытается убедить тебя в обратном, запомни одно: в тебе нет ничего, что я мог бы посчитать отталкивающим. Поняла?
Она отвела взгляд. Как же она хотела в это поверить.
Но ты не можешь, правда? — рассмеялся Призрачный Голос. — Это просто красивые слова из красивой мордашки. А вот мне ты можешь верить, маленькая некромантка.
— Офелия, — позвал её Блэквелл. — Каждый раз, когда твой взгляд становится таким пустым… куда ты уходишь?
— Никуда, — солгала она.
Его глаза сузились.
— Кто такой Призрачный Голос?
Её кровь застыла, когда он озвучил имя сущности в её голове. Она не могла вымолвить ни слова. Даже если бы знала, что сказать, она не смогла бы объяснить это ему, боясь, что это разобьёт её окончательно. Паника, отразившаяся на её лице, явно была заметна, потому что он решил сменить тему.
— Я договорился с Джаспером, — сообщил он. — Скоро мы сможем посмотреть журналы участников.
Она удивлённо вздохнула.
— Так просто?
Он скривился.
— Я бы не сказал, что это было просто. Но дело сделано.
— Что ты пообещал ему? — спросила она.
Он покачал головой.
— Ничего приятного. Не волнуйся об этом.
Она тяжело вздохнула.
— Ну, когда мы сможем их увидеть?
— Примерно через час, так что у нас есть время, чтобы чем-то заняться.
Она не могла признаться, что планировала незаметно улизнуть в секретный коридор без него. Придётся отложить эту идею на потом. Взяв расческу, она принялась распутывать спутанные локоны.
— Что ты предложишь, чтобы скоротать время?
Зловещая усмешка.
— Ничего, что предполагает оставаться в одежде.
— Пожалуйста, не усложняй, — сказала она.
Улыбка стала шире.
— Ну, технически, это ты…
— Если ты сейчас сделаешь какой-нибудь нелепый намёк со словом «усложнять», — она указала на него расческой для волос, — прикуси язык.