Ей хотелось спросить, что он хотел сказать на самом деле, но прежде, чем она успела это сделать, на другом конце дивана появилась бледная тень.
— По, — улыбнулась она. — Я давно тебя не видела.
Кот тихо мяукнул и подошёл к ним, с удовольствием устроившись на её коленях и потёршись головой о подбородок Блэквелла.
— Привет, маленький негодяй, — ласково сказал Блэквелл, почесав кота за ухом.
Офелия вздохнула. Ей хотелось бы остаться здесь до конца дня, но она знала, что с каждой минутой они теряют драгоценное время — до конца Фантазмы осталось меньше недели. Она поделилась своими мыслями вслух.
— Нам стоит начать ещё один урок магии, если ты готова, — согласился он. — Время неумолимо уходит. Я, наверное, не должен был наливать тебе тот четвёртый бокал. Или второй, или третий.
Она скинула. По с колен и встала.
— Знаешь, моя мать научила меня основам своего ремесла. Как призывать душу, как разговаривать с ней на Той Стороне, различать Призраков и прочих потусторонних существ. Но твой урок был куда более практичным. Я даже не знала, что способна использовать свою магию подобным образом.
— Значит, теперь я могу кидать ножи? — протянул он.
Она закатила глаза:
— В пределах разумного.
Улыбка, которая начала расползаться по лицу Блэквелла, заставила её мгновенно пожалеть о своём решении.
Спустя несколько часов Офелия была уже измотана и выглядела совершенно растрёпанной. Они бесконечно тренировались: призывали её внутреннюю энергию и нацеливали её на различные предметы по всей комнате. После того как пара бокалов оказалась разбита, она заметила, что начала справляться с задачей всё лучше. Её рефлексы всё ещё не были столь быстры, как надеялся Блэквелл, — на разогрев магии требовалось время, и чем ниже были её энергетические запасы, тем дольше она «запускалась». Но он был терпелив, и каждый раз, когда ей удавалось сделать особенно меткий выстрел, он одаривал её ослепительной улыбкой.
Затем в игру вступили ножи. Та энергия, которая отвечала за её способность делать части тела невидимыми, становилась всё сильнее, и если бы не факт, что Блэквелл явно получал излишнее удовольствие от бросков ножей в её сторону, она могла бы даже поблагодарить его за открытие этого таланта.
В этот момент большой тесак прошёл сквозь её грудь и вонзился в рамку картины на стене позади. Блэквелл издал довольный звук.
— Думаю, ты готова к четвёртому уровню, — похвалил он.
— И что за тема четвёртого уровня? — спросила она.
— Чревоугодие, — произнёс он с излишней интонацией. — Будет целое представление с ошейниками и цепями… тебе случайно не нравится, когда тебя душат?
Офелия едва не закашлялась.
— Я… —
— Я шучу, ангел, — хмыкнул он. — Но, если тебе когда-нибудь станет интересно, я всегда готов попробовать.
Её щеки мгновенно залила краска. У Блэквелла был особый талант превращать любое замечание в нечто бесконечно чувственное, что сводило её с ума от желания. И он, конечно, это почувствовал, потому что через мгновение уже стоял перед ней, вытянув руку, чтобы выдернуть тесак из стены и отбросить его в сторону, после чего прижал её к той самой стене.
— Достаточно тренировок на сегодня, — прошептал он, легко коснувшись пальцем её подбородка, заставляя её приподнять губы к его. — Думаю, ты заслужила награду за то, как хорошо справилась.
Уголки её губ дрогнули, складываясь в улыбку.
— Если можно выбрать награду, можно предложить тебе снова встать на колени?
— Хмм, — протянул он, обхватив её бёдра ладонями. — Сначала я хочу…
И вдруг свет в комнате замигал, прервав его слова и заставив Блэквелла застыть.
— Что бы ни случилось, — прошептал он, в его голосе звучала тревожная, холодная уверенность, — не показывай ему ни капли слабости.
Офелия не стала спрашивать, кого он имеет в виду, — не было необходимости, когда через секунду в центре комнаты появился Дьявол, окутанный облаком чёрного дыма. Он был всего на пару дюймов выше Блэквелла, с чёрными, аккуратно зачёсанными назад волосами и мраморно-белой кожей, ещё более бледной, чем у неё самой. Хотя его можно было бы назвать опасно красивым, бордовые глаза с вертикальными зрачками напоминали ей кошачьи и внушали ужас. Что-то в его тяжёлом взгляде показалось ей знакомым.
— Что у нас тут? — промурлыкал Дьявол, скользя пронзительным взглядом между Офелией и Блэквеллом в их откровенно компрометирующей позе. — Очаровательная игрушка, которую ты выбрал, Блэквелл.
Блэквелл убрал руки с её тела и надел на себя маску скучающей безразличности: