На подначки Раормана он стойко не обращал внимания.
— Нет, — покачал головой Раорман, — стреляли именно в неё.
— С чего такая уверенность? — хмыкнул дракон.
— Гейл, который я вытащил, — пояснил военный. — Это гейл, предназначенный для военного вооружения, но довольно старой модели. Монолок — 03.20. Его ещё называли светляк. Совсем старая модель, использовалась, не поверишь, ещё 27 лет назад.
— До Пришествия?! — У дракона даже глаза немного округлились.
— Вот-вот, — хмыкнул оборотень, — и, в общем-то, неплохой там уровень. Если говорить про вампиров, дроу там или эльфов — запросто можно сражаться и со «Светляком», но вот только против морфных эндорас конкретно этот монолок совершенно бесполезен. Пробивное действие тут неплохое, но живой силы удара достаточно для выведения из строя человека; для оборотня, например нужно что-то помощнее раза в два, а для дракона — а то и в четыре. Так что нет, не могли стрелять в тебя. Если не тупые.
— Понял, — кивнул Инг, — будем разбираться дальше.
А вот я ни черта не поняла. Что такое пробивное действие? И что значит живая сила удара? Но спрашивать парней не стала. Чую, если начнут рассказывать, — я ещё больше запутаюсь. Да и если меня будут учить стрелять из монолока — думаю, теорию объяснят.
— Ингар, — позвала я.
— Да? — оба мгновенно повернулись ко мне, а я-таки задала интересующий меня вопрос.
— Как Нирру дальше искать будем?
— У меня есть один вариант, — нахмурился Раорман, но его мысль прервал мелодичный сигнал медиссона. Оборотень замолчал и кивнул на девайс.
Я активировала медиссон, и из него вдруг раздался голос Янари:
— Оксана, срочные новости! У нас внеплановая проверка! Уже на следующей неделе! И так нет Нирры, но если не будет тебя — это катастрофа! Ты и так на академ не забирала документы!
— Стой! — я замотала головой.
Яна так тараторила, что я половины просто не осознала.
— Проверка, Оксана, — повторили Яна уже более спокойно. — Осталось меньше недели. Вчера нам сообщили, но я не могла до тебя дозвониться. Что случилось?
— Да… Ничего, — я поморщилась.
— Не ври, — Яна сурово на меня посмотрела, — завтра ко мне прилететь сможешь?
Я взглянула на Ингара с Раорманом, и они синхронно покачали головами, мол «Нет, куда тебе в таком состоянии?»
— Нет, — тихо сказала я.
— Ладно, — вздохнула староста, — тогда я тебе скину консультации к проверке, а ты мне напиши, что случилось. У меня сейчас нет времени тебя допрашивать.
Я кивнула, и Янари отключилась.
А я тихо застонала… Вот только этой проверки ко всему не хватало…
— Слушай, — Ингар вдруг улыбнулся, — а у меня есть одна идея.
Глава 12
На следующий день мы действительно поехали в клинику. Медсестра, увидев Раормана, молча выдала допуск, и оборотень уверенно повёл нас к нужному кабинету. Там нас встретил пожилой врач. Человек, между прочим. Он вежливо со мной поздоровался и, попросив мужчин выйти, начал обследование. Мою спину внимательно, сняв бинты, осмотрели и только после повторной перевязки, уже в присутствии оборотня и дракона, я услышала вердикт специалиста.
— Отёк ещё до конца не спал, хотя ткани из раневого ступора уже вышли. Я так полагаю, вы этому поспособствовали? — врач строго посмотрел на Раормана и после его кивка продолжил. — Не стоило торопить процесс регенерации тканей. Сейчас её организм под воздействием препаратов преждевременно вышел из тканевого ступора. Это задействовало лишние жизненно необходимые ресурсы и может отразиться на общем состоянии организма.
— Если не ошибаюсь, это избавило её от необратимых последствий с отмиранием тканей? — внезапно перебил Ингар.
— Нет. Некроз, отмирание и нагноение тканей происходят в случае несвоевременного лечения. Однако первая помощь была оказана довольно квалифицированно, и этого удалось избежать, — врач был абсолютно спокоен. — Образование и созревание грануляционной ткани началось, пролиферация соединительной ткани определяется отчётливо. Струп убран, заживление проходит без рецидива в отёк, что хорошо.
— Нервные волокна восстановились? — обеспокоенно спросил Раорман.
— Учитывая количество вмешательства, замеченного мной, было бы удивительно, если бы не восстановились, — ответил врач, что-то записывая на листе бумаги.
Дракон и оборотень замолчали, а врач продолжал писать. Я пригляделась к бейджику. Там значилось родное людское имя. Фёдор Ильич. Малаев. В кабинете даже как-то уютнее стало. Вот в детстве в больнице тоже врач так сидел и рецепты выписывал. Правда, тогда мы приходили в больницу из-за простуды, а не из-за пулевого ранения… Но это не так важно! А Фёдор Ильич тем временем дописал рецепт и протянул его Раорману.