— Что ты имеешь в виду? — я не совсем поняла монолог оборотня.
— Ты слышала о том, что вампиры умирают от серебра? — спросил он.
Я кивнула и добавила:
— Умирают, если воткнуть им кол в сердце или от серебряной пули.
— Допустим, от этого я и ты тоже умрём, — хмыкнул Раорман, — но не вампир. Вампирам нужно пронзить оба сердца. И раньше люди об этом знали. А ещё кровососы, несмотря на свою репутацию, никогда не будут драться с противником, который слабее, чем они. Знала об этом?
Я покачала головой, и оборотень продолжил:
— Вот и представь, что будет, если об этом узнают все люди? Особенно те, которые выступают против эндо.
Представила. Картина получалась очень нерадостной. Я только сглотнула.
— Молодец, — отреагировал Раорман, — в том-то и вся соль ситуации.
— Но мне теперь рассказать можно? — осторожно поинтересовалась я. — И что будет, если я вдруг проговорюсь?
— «Вдруг» проговориться нельзя, — покачал головой оборотень. — Чип посылает своеобразные импульсы в мозг, когда ты собираешься рассказать и, если того, кому ты собираешься рассказать, нет в списке — ты просто не сможешь ничего сказать.
— А как СЧ узнает, кому ты рассказываешь? — удивилась я.
— В организме всё между собой связано, и СЧ тоже связан со всем в организме. Так что, можно сказать, там всё видит нашими глазами.
— Ну, а мне рассказывать можно? — поинтересовалась я.
— Несколько минут назад было нельзя. Сейчас можно, — кивнул Раор.
— Ну так рассказывай, — каюсь, поторопила.
— Это было давным-давно… — вдохновлённо начал вещать мужчина.
— А если серьёзно? — прервала его я.
— А если серьёзно, — пожал плечами оборотень, — то это действительно было очень давно. Вся история, конечно, неизвестна и расплывчата, но эндо были созданы в один период с людьми. Представляю, насколько было весело создателю, когда он создавал настолько много разумных видов существ.
— А почему тогда боги у каждой расы разные? — верования действительно ведь были разные у всех.
— Это точно не известно, но предполагается, что изначально расы не контактировали друг с другом. Я больше тебе скажу — драконы тогда ещё не имели человеческой ипостаси. Они научились превращаться в людей только после Переселения.
— Ладно, — я кивнула, — и что было дальше?
— Контакт рас всё же произошёл, — подтвердил Раорман мои мысленные предположения, — естественно, о том, чтобы они все подружились, не могло идти и речи. Ни о какой толерантности к чужим мнениям и вере тогда и понятия не имели.
— Начались войны, — догадалась я.
— Верно, — Раор кивнул, — и они не прекращались, шли почти постоянно. Началось истребление драконов — люди нашли способ их убивать. Эти существа не вмешивались в войну изначально, но их сочли опасными. Ящеры пытались защищаться, тоже вступили в эту бойню. Там участвовали все расы.
— Все?! — я представила себе эти события и содрогнулась.
Это сколько же тогда существ погибло.
— Да. И тогда создатель снова вмешался. Было создано три круга миров. Для каждой расы — отдельный.
— Чем-то напоминает круги ада… — пробурчала я.
— На них и основывались, — совершенно серьёзно ответил Раорман. — В превом круге поселились полностью гуманоидные расы — эльфы, дроу, вампиры, гномы, там же, чуть в стороне, был и мир оборотней, второй круг — те расы, что на людей похожи, но отличаются чем-то. Миры фей, русалок, зверолюдей. Третий круг, самый последний, предназначался для тех, кто от людей кардинально отличается — это были драконы, орки и гоблины. Всего три мира. Все эти новые места обитания были плотно связаны друг с другом. На вашей земле же остались только люди и фейри.
— Стоп, — прервала я, — а эти почему остались, что за дискриминация такая?
— Потому что они — люди, — спокойно ответил просветитель.
— Как это — «люди»? — опешила я.
— Вот так, — пожал плечами Раорман, — просто люди с магическими способностями. Их магия невообразимо сильна: сильнее, чем у многих эндо, они дольше живут, но всё же остаются людьми.
— Допустим… — мой шок от этого не прошёл.