От автора
Идея этой повести зародилась в моей голове во время служебной командировки. По воле случая я очутился в типичном провинциальном городке и после тяжёлого трудового дня решил посетить один ничем не примечательный бар, расположенный неподалёку от моей гостиницы, для того чтобы расслабиться и отвлечься от насущных проблем. Я пробыл там около часа, и поскольку меня уже начала одолевать скука, собрался было уходить, как вдруг заметил у барной стойки необычного, на мой взгляд, человека. Это был мужчина с фигурой мускулистого спортсмена и лицом интеллигента. Когда я приблизился к нему, то увидел, что он держит в руке стакан с каким-то коктейлем. Его кисть сразу привлекла моё внимание, так как на всех четырёх «ударных» костяшках кулака виднелись крупные мозоли. Я уже давно намеревался написать увлекательное произведение, где присутствовала бы тема боевых искусств или спортивных единоборств, поэтому решил познакомиться с данным посетителем и разговорить его. Благодаря моему профессиональному опыту я могу легко находить контакт с самыми разными людьми, так случилось и на сей раз. Между нами завязалась беседа, и немного погодя выяснилось, что он бывший эмигрант, переселенец, который на несколько лет покинул Россию, однако так и не сумел найти себя, приспособиться к новым условиям и реализовать свои способности на чужбине, в связи с чем недавно возвратился в родную страну.
Через некоторое время мы перебрались за столик и заказали себе выпить. Минуты и часы летели для нас незаметно, за первым заказом быстро последовал второй, и на этом наши «возлияния» отнюдь не прекратились. Мой новый знакомый оказался чрезвычайно интересным собеседником и уже вскоре рассказал одну из самых удивительных историй мести, какие мне доводилось слышать в своей жизни. По его словам, ему поведал её близкий приятель, когда он ещё жил «за бугром». Вообще-то, это предание в определённых кругах имело якобы статус легенды и никто не мог со стопроцентной уверенностью утверждать, что оно представляет собой на самом деле — вымысел больного мозга или суровую правду жизни. Я как зачарованный слушал его рассказ, пытаясь запомнить мельчайшие детали, даже несмотря на «принятые на грудь» приличные дозы алкоголя, а после того, как мы с ним попрощались, поспешил к себе в отель, намереваясь зафиксировать всё, что узнал в тот вечер, в памяти ноутбука.
Разумеется, моя повесть является всего лишь вольной интерпретацией услышанной истории и никоим образом не претендует на достоверность. Надеюсь, читатель не осудит меня за литературные приёмы и стилистические особенности, которые мне пришлось использовать, чтобы придать этой мрачной легенде в итоге вид художественного текста...
Пролог
Вечер был промозглый, мерзкий и унылый. Один из таких осенних вечеров, какой неизбежно наступает в этом городе после долгого и скучного дня, захваченного заморозками и увязшего в сырости. Полностью погрузившись в собственные мысли, я шёл без определённой цели, пересекая одну пустую, мокрую улицу за другой и не удостаивая своим вниманием серые силуэты домов, равнодушно взирающие на меня тёмными проёмами окон верхних этажей, в отличие от нижних, чьи «глаза» были плотно прикрыты пластинчатыми створками жалюзи. Кроме тусклых стеклянных прямоугольников, лишь только уличные фонари, кое-как пытавшиеся облегчить мне путь своим холодным электрическим светом, являлись молчаливыми свидетелями моего отрешённого, меланхоличного шествия. Капризная, неравномерная брусчатка сменилась вдруг скучным, монотонным асфальтом, а жилые дома — заводскими постройками и складами, и незаметно для себя я оказался в промышленной зоне, где офисные здания и производственные сооружения соседствовали с барами, клубами и борделями. Меня безмерно раздражали атрибуты ночной жизни данного квартала — и призывный красный свет из окон публичных домов, и многоголосый гомон, раздающийся из распахнутых дверей дискотек, поэтому я ускорил шаг и свернул в ближайший переулок, собираясь побыстрее покинуть столь неспокойное место, полное соблазна и грозившее развеять (пусть и на краткий миг) угрюмое и вместе с тем желанное состояние духа, завладевшее моими мыслями.
Ноги сами несли меня прочь, и когда беспокойный шум вроде бы уже смолк, неожиданно раздался новый звук, моментально заставивший моё сознание насторожиться, а тело замедлить шаг. Поначалу мне показалось, что я слышу сумбурный диалог или даже спор двух иностранцев, но чем дольше до моих ушей доносился тот странный словесный поток, тем больше я укреплялся во мнении, что где-то рядом находится всего лишь один человек, ведущий бессвязный монолог. Его говор по своему звучанию был подобен как выражениям английского и французского языков, коими я, в общем-то, не владел, однако с лёгкостью мог отличить их от других, так и фразам немецкого и русского — тех двух языков, которые я считал родными. Впрочем, помимо этих четырёх, мне слышались и элементы китайского, японского, арабского, испанского или португальского, а также индийских, славянских, скандинавских, балтийских и множества других языков. Конечно, однозначного ощущения того, что это именно они, у меня не возникло, но, по моему субъективному мнению, некоторая схожесть с ними в речи незнакомца определённо присутствовала. При всём при этом я не разобрал и не понял ни единого слова, поскольку все они были, вероятно, изменены до неузнаваемости, как будто говоривший их человек непредумышленно или же вполне намеренно искажал не только своё произношение в целом, но и состав, форму, свойства и интонацию каждого отдельного предложения.