— Артур? Это ты? — ошалело проговорил он и в полной растерянности опустил свои руки.
— Нет. Артуром я был раньше, а теперь меня зовут по-другому.
— Как? — выдавил из себя Тигран и глупо ухмыльнулся.
— Смерть! — Теперь пришла моя очередь улыбаться. — Я прибыл, чтобы отправить тебя в ад.
— Ты гонишь? Чё за хрень?
— Закрой свой хавальник! Мертвецы не могут разговаривать.
Небритая физиономия Жана поначалу скривилась от удивления, правда, уже через мгновение, после того как его разум осмыслил значение моих слов, приобрела пунцовый цвет. Не отводя от него взора, я дотянулся рукой до «Чёрного рыбака» и включил воспроизведение записи. Громкие бодрящие звуки дискотечного хита начала 90-х годов вызвали разительные перемены в облике и поведении моего собеседника: глаза сузились, краска мигом сошла с лица, плотно сжатые губы побелели, а босые ноги заняли устойчивую позицию, в то время как один кулак прикрыл подбородок и второй выдвинулся вперёд. Я мог бы остаться на месте с целью спровоцировать его на необдуманное нападение и воспользоваться затем какой-нибудь оплошностью, которую он неизбежно бы допустил, но мне хотелось побыстрее покончить со вторым уже противником за этот день. В моём теле накопилась усталость, и чем больше пройдёт времени, тем сложнее для меня будет соблюдать предельную концентрацию. Учитывая то обстоятельство, что дальнейшее промедление способно значительно уменьшить шансы на победу в предстоящем поединке, я ринулся на врага, сделав финт рукой и намереваясь вместе с тем подбить сбоку его переднее колено подъёмом своей правой стопы. К сожалению, моя уловка не принесла весомого результата.
Он резво отпрыгнул назад и непредвиденно развернулся ко мне спиной. Я уже было подумал, что Тигр собирается удрать по лестнице наверх, однако он устремился совсем в другую сторону — туда, где стоял журнальный столик. Оказавшись на месте, Жан схватил одну из фарфоровых тарелок и запустил её в моём направлении. Врожденные рефлексы не подвели меня, и я успел пригнуться, а она пронеслась над моей головой, будто метательный диск, разбившись вдребезги о деревянную настенную панель в конечной фазе полёта, хотя должна была прилететь мне прямо в лицо. За первой тут же последовала вторая, а потом ещё три, причём все четыре повторили судьбу их общей предшественницы, столкнувшись со стеной и превратившись в осколки. Увидев, что ни одна тарелка так и не попала в меня, Тигран пришёл в ярость: смачно выругавшись, он смахнул голым предплечьем консервные банки и кружки с круглой крышки столика на пол и, ухватившись за неё обеими руками, поднял стол на уровень груди, направив его ножками ко мне и собираясь, похоже, использовать данный предмет мебели в качестве своеобразного тарана. Мой соперник либо был не в состоянии учесть, что вооружившись таким образом, он в то же время стал крайне неповоротливым, либо этот очевидный факт абсолютно его не заботил. В любом случае Тигр бросился на меня, словно хотел пронзить моё тело деревянными ножками так, как этот делает сельский житель, когда втыкает вилы в стог сена.
У меня легко получилось уйти с линии атаки, а он пронёсся мимо, как ракета, и на всей скорости врезался в телевизор, пробив плоскость экрана и скинув повреждённый аппарат с тумбы вместе с застрявшим в нём столиком. DVD-плеер и мой магнитофон каким-то чудом не были задеты и не свалились на пол, вследствие чего зажигательные музыкальные ритмы по-прежнему продолжали весело и задорно звучать в подвале гаража. Жан начал разворачиваться, предчувствуя моё приближение, но момент был уже упущен, поскольку я оказался проворнее, и он сложился пополам от прямого удара вертикальным кулаком в солнечное сплетение. Тигран рухнул вниз, хотя потом всё-таки умудрился обхватить руками мою ногу чуть выше пятки и надавить плечом на голень, вынудив меня также упасть. Он вознамерился забраться на моё тело, чтобы лишить подвижности и прижать собственным весом к поверхности пола, однако несколько сильных толчковых ударов подошвой обуви по голове остановили его порыв и заставили отпустить ногу. Получив свободу, я выполнил боковой перекат, тем самым увеличив дистанцию между нами, и сразу встал на ноги. Бывший «самурай» тоже поспешил подняться, но у него не вышло достаточно быстро принять устойчивую стойку, и миг спустя он потерял равновесие, получив от меня восходящий удар пяткой в подбородок. Тигр опрокинулся спиной к креслу, непроизвольно заняв невыгодное для защиты положение. Его голова очутилась чуть выше подлокотника, притом задержалась там ненадолго, потому что в результате мощного пинка в лицо она сначала сильно отклонилась назад, а затем собственное тело увлекло её вниз. Кровь хлынула из носа и рта Жана на пол, и он уже больше не мог сопротивляться, а только что-то мычал, находясь практически в полубессознательном состоянии.