Если к нам идет гости из тварей, то я имею шанс отбить атаку небольшой группы. Большая скоординированная атака — это наш конец. Я стану биться сколько смогу, но прекрасно понимаю свои ограничения. Жаль, что не успел разобраться с умной кольчугой. С моим навыком Духа машины, она бы пригодилась.
Но будем исходить из того, что имеем.
Я сосредоточился и применил навык на скелетоник. Сейчас и его каркас, и щит, и меч — всё единое целое, а значит прочность должна возрасти у всего.
За пять долгих секунд я обогнул дом, и выскочил на расчищенный участок под окнами.
Их было трое. Три пары горящих желтой ненавистью глаз уставились на меня из ближайших кустов. Карлики какие-то пожаловали?
Но я ошибся второй раз за ночь.
Одна пара глаз моргнула и начала подниматься вверх. Всё выше и выше! Метрах на двух она замерла. Среди невысокого кустарника возвышалась громада твари.
Два с лишним метра ростом! Гигантские складки обвисшей плоти на крупной, даже толстой туше. Темная грубая кожа, вся в язвах или просто ранах, в темноте сложно понять. Крупный череп с выступающим лбом, но не так как у «танка» — у этого лоб значительно ниже. И отвисшая огромная грудь! Пустая, словно из нее откачали воздух. Эта громадина была женщиной? Черт! Какая же она была при жизни? Зато двое других — невысокие, метра по полтора. Они так и остались сидеть в кустах. Неужели, мамаша с детьми? Я вдруг понял, что они наверняка раньше жили в этом доме. Может и сейчас, став монстрами, тоже здесь прячутся. А пока их не было дома, пожаловали мы. Это мы — та невоспитанная девочка, что без спросу вломилась в дом к семейке медведей. Да какая к черту разница — теперь они монстры!
Если такого зомбака, как гигантская мать, я еще не видел, то вторые мне знакомы — самые обычные, с длинными крючками когтей. Тоже весьма опасные. Особенно сейчас, когда я в скелетонике. С крупными целями мне проще, мелкие могут оказаться слишком юркими. Но на это у меня есть Петрович.
Мамаша взревела кинг-конгом, только что в грудь себя лупить не начала, и бросилась в атаку.
Я принял её на щит, вскользь, потому что шипы из арматуры не пробили кожу. Как⁈ Удар был таким сильным, что я едва устоял на ногах. Да от такого легковушка отлетела бы на пару метров.
Не успел я очухаться, как лапища с треугольными когтями, широкими у основания и острыми на концах, вспороли воздух у самого носа. Едва успел отшатнуться. Шустрая, тварь!
Замах вышел так себе, но клинок пропел свою песню, врезавшись в бочкообразное плечо.
Со скрежетом соскользнул вниз. По инерции меня шатнуло вперед. Едва успел выставить щит, воткнув его в землю. Завяз.
Выдирать его пришлось с усилием, подшагнув ближе, чуть присев. Мамаша снова зарычала и прыгнула на меня. Сучья белочка!
Рекуператор выл. Тяговые тросы гудели от натуги. Магнитные диски тонко пели, но я чувствовал дикие нагрузки в этом звуке.
Тяжеленная туша врезалась в меня, как раз, когда я выдернул щит. Ударом меня так дернуло в ремнях, что думал все внутренности стряхну. Я лишь успел выставить руки, чтобы не рухнуть пузом в землю.
Перекатился. Сунул клинок в лицо твари. Промазал большим, а вот кинжал вспорол щеку. Черная жижа с каким-то желтым гноем хлынула на землю, нестерпимо завоняло кислятиной. Зубы она не чистила что ли? И тут эта смесь попала на клинок. Зашипела, вспениваясь и воняя. Черт! Кислота? Ридли Скотта она перед тем, как обратиться что ли смотрела?
Раздумывать было некогда, хорошо, что хоть мелкие отсиживаются в кустах. А, нет! Несутся ко мне лежачему. Просекли ублюдки, что есть шанс.
Грянул выстрел. За ним еще. Стреляли одиночными — молодцы! И правильно, что до этого не пытались. Мы с мамашей закрывали обзор для Петровича с Олей. В меня бы могло прилететь.
Обе мелкие твари дернулись, не добежав. Выстрелы их особо не остановили, но я видел, как отвратительная плоть вылетела кусками из бока у одного и плеча у другого.
Мамаша тем временем одыбалась. Поднялась на ноги. Я тоже не зевал.
Грудной рев. На этот раз адресовано не мне. Рычала она на мелких. В пасти у твари что-то подозрительно булькало. Мелкие, тут же отскочили, рванули обратно. Им в спину ударили короткие очереди. Снова не убили. Крепкие твари. Но неплохо покоцали.
Мамаша снова обратила на меня взор, задвигала челюстями, будто бы что-то пережевывала. Твою мать! Верблюдица грёбаная! Харкнула в мою сторону, но я увернулся. Потом взревела и вдруг бросилась к дому.