Собравшись в подъезде мы все, как один, посмотрели на Лису. Та прилонила палец к губам, жестом показала ждать, и скользнула вглубь здания. Через пару минут вернулась и поманила нас за собой. Не оставалось ничего, кроме как послушаться. Свернув за угол, Лиса шагнула в дверной проем, я последовал за ней и понял, что мы спускаемся в подвал.
— Тут вроде бы чисто, — проговорила девушка вполголоса. Практически весь район соединен подземными коммуникациями, попробуем пробраться через них.
«Вроде бы», «попробуем»… Очень хотелось бы слышать больше уверенности в голосе девушки, но, видимо, не сегодня. Ну, что же, попробуем — значит, попробуем.
Мы медленно спустились в подвал. Длинный коридор, судя по плану, действительно вел в какое-то помещение. Похоже на бомбоубежище. Не знаю, где Симба раскопал план полигона, но, если ему верить, то мы и правда можем миновать под землей заполненное механическими ублюдками пространство наверху. Было бы неплохо.
«План устаревший, вероятность завалов и тупиков в районе девяноста процентов», — одним предложением оборвал все мои сладостные мечтания Симба. Эх. А было бы неплохо.
Подвал встретил нас запахом сырости и ржавой воды. Внизу было темнее, чем хотелось бы — пришлось зажечь фонари. Ступени бетонной лестницы были покрыты плесенью, под ногами скользило, и каждый шаг отдавался в тишине, как удар молота.
Я держал наготове деструктор. Ствол чуть наклонен вниз, палец у спуска. Симба молчал, но в тактической сетке время от времени вспыхивали желтые «эхо-точки» — старые металлические предметы, провода, куски арматуры. Ничего живого. Пока.
Мы двинулись по узкому коридору. В стенах зияли ржавые трубы, кое-где с них капала вода, и звук капель в этом молчании казался грохотом артиллерии. Прежде чем я получил наглядное подтверждение того, что безопасность даже здесь, под землей, понятие крайне относительное, мы прошли, пожалуй, аж целых двадцать метров.
— Стоп, — шепотом сказала Лиса. Я посветил вперед и понял, что она заметила. В туклом свете красного светофильтра на полу виднелось что-то белое. Кости. За очередным поворотом, прислонившись к стине сидел… Ммм, да пожалуй что практически чистый скелет. Плоти на костях практически не осталось, а та, что была, давно мумифицировалась. Рядом с трупом валялась ржавая двустволка. Я пригляделся. Не человек — мутант. Слишком искривлен позвоночник, да и не бывает у нормальных людей костяных наростов, шипами спускающихся от затылка к пояснице.
Мы приблизились. Я присел рядом со скелетом, и быстро отыскал причину смерти: прямо в черепе, войдя до середины, торчал зазубренный диск. Того, кто его выпустил, тоже долго искать не пришлось — в нескольких шагах валялся развороченный выстрелом из двустволки дрон. М-да. А ведь мутант почти спасся, успел выстрелить первым… Но «почти» — не считается. Какая же нечеловеческая реакция должна быть у машины… Впрочем, а откуда у нее взяться человеческой?
— Драма, однако, — хмыкнул Шило. Остальные промолчали.
Встав, я подошел к дрону. Пнул подошвой, переворачивая. Часть брони сорвало выстрелом и в куорпусе зияла дыра, в которой были видны внутренние модули.
«Внимание, обнаружен модуль фазового щита!», — возбудился вдруг Симба. «При интеграции с боевым костюмом увеличивает защищеность на пятьдесят процентов».
Видимо, желая наглядно продемонстрировать всю ценность найденного модуля, Симба вывел в интерфейс анимацию, иллюстрирующую, как вырастет наша с ним защита. Я едва удержался, чтоб не присвистнуть. До этого фазовый щит прикрывал лишь заднюю полусферу, а сейчас, если верить ассистенту, мы получим защитьу и спереди, хоть и не такую мощную. Это нам нужно, это мы берем. Хрен знает, как этот модуль интегрировать, но, думаю, на досуге разберусь.
Я задержался, пропуская остальных вперед, присел, и быстро выдернул из разъема на плате подсвеченный Симбой модуль и сунул его в разгрузку. Хоть что-то хорошее за последнее время произошло…
Мы двинулись дальше, теперь уже медленнее. Шаги отдавались в ушах, дыхание стало тяжелее, хотя воздуха не убавилось. Через несколько сотен метров наткнулись еще один труп. У стены, в неболььшой комнатке, где раньше стоял распределительный щит, сидел человек. Вернее, то, что от него осталось. Скелет в обрывках одежды, руки заломлены за спину, притянуты пластиковыми стяжками. Голова запрокинута, глазницы пустые. В черепе зияло ровное круглое отверстие.