Картинка дернулась и замерла, а в подвале воцарилась тишина.
— М-да, — протянул я. — Повезло так повезло. Идеалист радел за будущее человечества, а закончил в подвале со стянутыми за спиной руками. Печальный и драматичный финал. Шило, есть там еще что-нибудь?
— Больше ничего, — покачал он головой. — Все остальное было в защищенной памяти.
— Понятно, — я кивнул. — Ну что ж. По крайней мере, мы теперь знаем, что здешние дроны тупые, и сможем умереть с чувствовм собственного интеллектуального превосходства. Уже немало, я считаю.
— Хватит зубоскалить, — буркнула Лиса. — Давайте пойдем дальше. Если впереди нет завалов — пройдем под землей, как можно дальше, прежде чем выходить наверх. Что-то мне не очень хочется умирать с чувстсовм интеллекутального превосходства. И без него тоже. Мне вообще умирать не хочется. Так что, если все отдохнули и наерничались, затыкаемся, снова переходим в режим скрытности и идем дальше.
Несогласных с планом Лисы не было, и мы, оставив горе-исследователя сидеть пристегнуцтым к батарее, вернулись в коридор. Вот только чем далшьше мы по нему продвигались, тем более острым становилось ощущение, что мы идем не к выходу, а в пасть к самому дьяволу.
Впрочем, возможно, я себе это напридумывал — после всего увиденного и не так себя накрутишь. Узнать наверняка так это, или нет, можно было лишь эмпирическим путем, и именно этим мы сейчас и занимались.
Надеюсь, я все-таки ошибаюсь.
Глава 15
Как очень скоро выяснилось, мои подозрения не оправдались. Правда, ожидания группы не оправдались тоже. Буквально через триста метров мы наткнулись на завал. Не знаю, что там вверху рвануло, но грунт просел, и выход завалило. Пришлось искать другой путь, и на это мы потратили около часа, блуждая по боковым ответвлениям. При самом плохом раскладе пришлось бы вернуться назад, туда, откуда мы начали, но провидение над нами смилостивилось. В одной из технических галерей нам удалось отыскать пролом в стене, через который мы и выбрались.
Активировав «Скат», я нахмурился. Все пространство вокруг нас оказалось буквально утыкано светящимися красными точками. Запрос к Симбе ничего не дал — сигнатуры не поддавались идентификации. Я озадаченно замер у выхода, глядя на широкий пустырь. Когда-то здесь, наверное, был двор между корпусами, с асфальтом, стоянками и детскими площадками. Теперь это был ровный серый квадрат, поросший клочьями бурьяна и змеящийся трещинами.
Лиса дернула меня за рукав. Я уже собирался спросить, что случилось, когда услышал. Еле уловимое гудение турбинок над головой, словно гигантский комар.
— Дрон, — прошептал Гром.
Мы тут же укрылись — кто как смог. Лиса нырнула в груду обломков у стены, Шило распластался в тени полуразрушенного бетонного блока, Гром грохнулся прямо в грязь, а Ворон и вовсе юркнул в какую-то яму, будто в нору.
Я остался лежать на голой земле, прикрытый только серой накидкой, и чувствовал, как сердце долбит в ребра.
Дрон завис над пустырем, издавая едва слышные щелчки. Симба подсветил тонкие красные линии на визоре — сетка лидаров, медленно сканирующая пространство. Линии проходили в нескольких сантиметрах от меня, и я затаил дыхание.
Луч лидара прочертил полосу буквально у меня перед носом, ушел в сторону, а потом раздалось сердитое гудение турбин — ничего не обнаруживший дрон убрался восвояси. Я медленно выдохнул, уже в который раз подумав, что через Рощу мы бы, пожалуй, уже прошли — возможно, с боем, но даже ежесекундная опасность схватки лучше, чем бесконечное ожидание обнаружения жестянками.
— Идем дальше, — прошептала Лиса, поднялась, и первой двинулась вперед. — Гром, Ворон, со мной. Антей, Шило — прикройте!
Я молча кивнул, баюкая в руках деструктор и продолжая нелоумевающе пялиться в визор интерфейса, испещренный красными точками. Сбой какой-то, что ли? Лиса уже почти дошла до середины пустыря, Ворон и Гром следовали за ней в десяти и двадцати метрах соответственно, как вдруг проводница замерла и вскинула руку вверх.
— Стоять! — скомандовала она громким шепотом. — Замерли и не дышим!
Она достала детектор, провела им над землей, и лицо девушки изменилось.