Я снова подергал за ручку двери, но с прежним успехом.
— Что у вас с туалетом? — спросил я кассиршу. — Там что, кто-то заперся?
— Если дверь закрыта, значит, там кто-то заперся.
— Я понимаю, но дверь закрыта уже очень долго, может, в этом туалете кто-то умер?
— Как, в туалете?! — удивленно воскликнула она.
— Иногда такое случается — порой люди умирают в туалете.
— В семь часов придет бригада по уборке — у них есть ключ.
Я посмотрел на Ребекку, но она, похоже, не переживала из-за туалета. Возможно, в эту минуту она раздумывала над моим предложением руки и сердца.
В каком-то журнале я прочитал, что для падения самолета необходимо, чтобы произошла целая серия фатальных ошибок. Одной фатальной ошибки недостаточно.
— Может, тут есть еще один туалет?
Кассирша пожала плечами:
— Потерпите.
— Легко сказать — потерпите.
Я рассмеялся. Мочиться в такой дождь под деревом показалось мне малопривлекательной перспективой.
— Пошли, — сказал я Ребекке.
И мы побежали обратно в машину. Тони слушал вальсы.
— А что он будет делать, когда мы пойдем играть? — спросила Ребекка.
— Он? Ну, может, ляжет спать или тоже захочет играть…
В Атлантик-Сити мы прибыли в начале третьего. Я разбудил Ребекку. Она лежала на водяном матрасе в глубине салона и тихонько похрапывала.
— В какое казино вас отвезти? — спросил Тони.
— Все равно, — ответил я, — любое подойдет.
Он отвез нас в «Бэйлиз». Дождь не прекратился, а, похоже, наоборот — только усилился.
— Когда за вами заехать?
— В полпятого или даже лучше в пять.
Мы вошли в казино. Внутри почти никого не было. В такой час я еще никогда не бывал в казино.
— Как эти автоматы ужасно гремят, — заметила Ребекка.
— Со временем к этому привыкаешь.
На стене рядом с разменным автоматом висел телефон. Я позвонил в отделение «Мастеркард». Подошла приветливая девушка, я дал ей номер своей кредитной карточки и всю информацию, которая ей потребовалась. Я даже как-то с ней пошутил, но девушка не засмеялась. Она сообщила, что я могу снять не больше пяти тысяч долларов наличными.
— Пять так пять, — согласился я.
После того как все формальности остались позади, она пожелала мне удачи.
Я хмыкнул. Надо же, девушка из «Мастеркард» пожелала мне удачи!
— Спасибо, — сказал я, — вам тоже большой удачи.
Мы двинулись мимо столов с рулетками. Я держал Ребекку за руку. Большинство мест за игорными столами пустовало. Люди по-прежнему предпочитали ночью спать, а не играть.
Чтобы проиграть пять тысяч долларов, нам понадобилось чуть меньше двух часов. Я бы не сказал, что Ребекке сильно везло. Она проигрывала одну ставку за другой, но мне показалось, что проигрыш пяти тысяч долларов ее не особенно расстроил. Когда у нас оставались последние две тысячи, она стала играть настолько небрежно, что я уже не мог спокойно на это смотреть.
— А где сейчас твоя жена? — неожиданно спросила она.
Я поинтересовался у официантки, которая разносила коктейли, есть ли у них кальвадос, но о таком здесь не слыхивали.
— Моя жена? — переспросил я, двигая фишки туда-сюда по столу. — Она сейчас на конгрессе в Вене. На конгрессе по вопросам сновидений.
Я улыбнулся, как улыбаются люди, которым нечего больше добавить, но они боятся молчания.
— Ах да, — промолвила Ребекка, — она ведь работает с животными?
— Нет, с людьми, с чего ты взяла, что с животными?
— Ты ведь рассказывал о динозаврах, к которым она тебя постоянно пыталась затащить.
— Ну уж и постоянно! Всего один раз.
Ребекка строго посмотрела на меня.
— А ты случайно все это не выдумал?
— Что именно?
— Ну, что у тебя есть жена, которая пыталась затащить тебя к динозаврам?
— Нет, конечно, зачем бы я стал выдумывать?
Я посмотрел на фишки, которые Ребекка держала в руке. Надо было что-то срочно предпринять, каким-то образом и к тому же срочно заставить фортуну нам улыбнуться. На что еще можно поставить? На свой новый телефонный номер я уже ставил, на свой старый телефонный номер, на свой почтовый код, на свой день рожденья, Ребеккин день рожденья, день рожденья ее матери, на число ее абортов, что еще там оставалось? Номер моей матери в концентрационном лагере! Это, возможно, удачная мысль. Не исключено, что моя мать принесет нам удачу. Ей ведь в конце концов повезло.
— Подожди немного, — сказал я Ребекке, — я сейчас вернусь.
Никогда еще я не понимал так четко, как сейчас, что имела в виду моя жена, когда говорила, будто в головах людей работают маленькие фабрики по производству наркотиков. Казалось, у меня в голове на всю катушку работает паровая машина, которую зачем-то чересчур сильно разогнали.