Как в два счета состряпать бестселлер? Бестселлеры просто так с неба не падают. Кто-кто, а мы с тобой об этом знаем. Помочь выбраться из тупика нам обоим мог бы какой-нибудь богатый пациент твоей психиатрической лечебницы, если бы он упомянул тебя в своем завещании и не задержался бы с кончиной. Я здесь с одной женщиной, но ничего серьезного у меня с ней пока не было. Не считая поцелуев. С другими женщинами у меня было все. Вероятно, ты об этом уже давно догадывалась, впрочем, я не знаю, о чем ты догадывалась, а о чем нет. Ведь необязательно все говорить вслух. Мне надоели окончательные сроки сдачи рукописи, которыми меня донимают газеты, журналы и издательства, или я уже об этом писал? Поэтому я стал придумывать свои собственные окончательные сроки. Я не жалуюсь. Я был в здравом рассудке, когда решил доказать на практике действенность своих слов. Мои слова прелестны, и деньги тоже, какая из этих двух вещей прелестнее, пусть решают другие.
Извини, что у моего члена иногда был вкус застарелой мочи, я обещаю в будущем лучше за этим следить.
Береги себя. В скором времени я тебе позвоню или напишу.
Целую.
Но письмо, которое я в конце концов ей отправил, звучало так:
Хорошо ли ты долетела? Как тебе понравился Базель? Успешно ли прошел конгресс?
Извини за накладки с кредитной карточкой.
Как видишь, я сейчас в Атлантик-Сити. Собираю материал для новой книги. Позже я тебе все объясню.
Я забыл выбросить и также съесть утиную грудку. Возможно, она еще не испортилась.
Я не знаю, сколько хранятся утиные грудки.
Много раз нежно тебя целую.
Первое письмо я порвал и обрывки бросил в мусорный бак на первом этаже. Второе письмо я отнес на стойку администрации. Там сидела все та же дежурная, что и прошлой ночью. Я отдал ей письмо со словами:
— Отправьте срочной почтой.
Она вежливо улыбнулась.
Если бы я только сумел сочинить какую-нибудь историю, если бы только мне удалось ее рассмешить, все еще могло бы уладиться!
— Ни о чем не волнуйтесь, господин Мельман, — сказала дежурная.
— Вам нравятся поваренные книги? — спросил я. — Вы сами много готовите?
Она ничего не ответила, лишь только посмотрела на меня.
Ребекка заснула в одежде, не снимая наушников. Я выключил телевизор и осторожно снял с нее наушники. Она не проснулась. Я также снял с нее кеды. Все остальное я оставил. На всякий случай я накрыл ее пледом.
После этого я спустился в бар, в котором мы с ней сидели в самый первый вечер, — там она пила кофе с пенкой. Сейчас в баре никого не было. Но бармен за стойкой оказался тот же.
— Петер, — окликнул я его.
Он удивленно на меня посмотрел:
— Вы еще помните, как меня зовут?
— У меня хорошая память.
Я заказал двойной эспрессо и немного взбитого молока.
По этому казино я не так давно ходил с Эвелин, а теперь у меня в номере спала женщина, о которой я ничего не знал, даже ее адрес, и которая сама, скорей всего, не представляла, что она делает в этом номере. Возможно, она надеялась, что я смогу превратить ее жизнь в нечто особенное. Но я не в ответе за недоразумения, которые случились с людьми по их собственной глупости, — хорошо еще, если я помогаю им немного с ними разобраться, но это ведь не то же самое, что отвечать за них? Что я могу поделать, если другие слепы?
Однажды мы с женой отправились на недельку во Флориду — там мы с ней когда-то поженились. Ей необходимо было чуточку отдохнуть от ее психов. Серия удачных и неудачных самоубийств ее окончательно вымотала.
Остановились мы в шикарном отеле. Моя жена на каждом шагу натыкалась на знаменитостей. Не то чтобы у нее был пунктик на знаменитостях, но ей нравится на них натыкаться. А тут она натыкалась на них повсюду.
— Вот еще один! — радовалась она.