И "Хризолит", без сомнения, поищет. Сделает все, о чем требует оператор. Он не просто выведет список заголовков про файлы-шпионы, а подберет именно "что-нибудь прикольное". Ну разве что задаст перед этим пару невинных уточняющих вопросов.
Вот за такое чудо Леденец просил всего восемьсот рублей.
Это и настораживало.
Процессоры Мельникова вышли в продажу меньше чем полгода назад. Стоили они сначала, как нормальная квартира в пеноблочном доме. Потом, правда, сильно подешевели, но не настолько. Все эти полгода "Мосэлектронику" закидывали предложениями иностранные фирмы, набиваясь на сотрудничество, совместное производство и продажу, сулили безумные суммы за лицензию на право воспроизводства.
Но менеджеры "Мосэлектроники" и сам Мельников были непреклонны. Производством "Хризолитов" занимается только государственное предприятие "Мосэлектроника", продажей - только его представительства.
- Ну что? - нетерпеливо напомнил Леденец. - Будешь брать?
- Не знаю, - пробормотал Антон. - Вообще, денег сейчас нет.
- Ха! Денег нет. На твоем месте я бы в момент сумму собрал за такую-то штуку. У тебя этот процессор за неделю окупится.
Это Антон и сам понимал. Леденец был прав: ради такого приобретения не грех в долги залезть. Но Антона терзали сомнения. Слишком дешево. Даже если блок ворованный, ни один дурак не станет просить за него такую смехотворную сумму. А уж Леденец не дурак, он вещам цену знает.
- Э, а почему клеймо наклеено?! - всполошился Антон. - Оно должно быть в корпус вплавлено, я читал!
- А может, тебе еще сертификат на пожизненную гарантию? - вскинулся Леденец. - За такую-то цену!
Однако было видно, что он смутился. Явно здесь дело было нечисто.
- Ну, если не веришь, давай зайдем куда-нибудь, подключим и проверим, - добавил Леденец.
- Да нет, верю, - пробормотал Антон. - Но только... Не до этого мне сейчас, понял? Ладно, спасибо, что показал. Пойду я...
Антон возвращался домой в полном смятении. То, что он увидел, не укладывалось ни в какие рамки. Процессор Мельникова не мог стоить так дешево, ни при каком условии. Может, это обман? Но Леденец не станет мошенничать со своим приятелем и коллегой, он знает, что Антон не лох, и относится к нему с достаточным уважением. Может, тогда самого Леденца обманули? Тоже маловероятно...
Подделывать "Хризолиты" еще, кажется, никто не научился. Да и вряд ли научатся. Антон кое-что знал об этом. Он собирал любую информацию о конструкторе Мельникове и его детище, как и многие тысячи других людей, имеющих отношение к информационным технологиям.
Он знал, что при производстве "Хризолитов" треть средств уходит на обеспечение безопасности и охрану технологии. Людям, подписавшим контракт с "Мосэлектроникой", платят целые состояния, но эти денежки достаются им ох как непросто.
Во-первых, до окончания контракта они не имеют права покидать изолированный сектор предприятия, где изготавливаются блоки. Они живут как добровольные заключенные, и никакие обстоятельства не могут этого изменить. Им запрещаются свидания и даже телефонные разговоры с родственниками. В закрытом секторе вообще нет телефонов. Туда не проведен ни один кабель - даже электроэнергия берется от независимых источников питания. Компьютеры, установленные в лабораториях, не имеют дисководов и лишних разъемов, а встроенные серверы установлены на неизвлекаемость. Ликвидированы даже сетевые шнуры - вся аппаратура работает от батарей.
По слухам, каждый второй сотрудник там завербован службой безопасности, а в самой службе безопасности полно нелегальных агентов ЭКОПОЛа. Что и говорить, государство умеет хранить свои тайны.
Ходили и другие слухи. Поговаривали, что сам Мельников то ли умер, то ли стал инвалидом и больше ничего не может. Но Антон был уверен - эту информацию разбрасывают конкуренты, чтобы пошатнуть позиции "Мосэлектроники" на рынке. Очень многим процессор встал поперек горла. Писали, что после его выхода в продажу в Европе закрылось сто пятьдесят лабораторий схожего профиля.
x x x
Антон все же не выдержал и прямо из Переулка поехал в Манеж единственное в городе место, где частным лицам продавались процессоры Мельникова. Никаких революционных изменений он не заметил - "Хризолит" по-прежнему стоил три с половиной тысячи.
Когда Антон добрался до дома, начинало темнеть. Он был так поглощен своими размышлениями, что не заметил двоих незнакомых мужиков, скучающих у подъезда. И лишь поднявшись по ступеням, услышал, как его окликнули.
- Молодой человек!
- Что? - Антон растерянно обернулся.
- Если не ошибаемся, вы - Антон Кораблев?
- Да.
Они сразу встали и полезли за удостоверениями.
- Мы из ЭКОПОЛа. Вам нужно поехать с нами. Квартира уже опечатана.
Антон с недоумением оглядел полицейских. Он ожидал, что за ним вышлют бойцов оперативного отряда, а эти явно были офицерами - оба далеко уже не юнцы, да еще и в штатском.
Один стоял напротив, второй зашел чуть сбоку. Похоже, они готовились, что Антон опять начнет показывать норов.
- Что, прямо сейчас? - удрученно спросил он. - А утром нельзя?
- Утром нельзя, - ответил один из полицейских. Он говорил без всякого нахальства и высокомерия, совсем не так, как ведут себя инспектора на рынке. Потом даже добавил: - У нас есть санкция. Показать?
- Не надо, - буркнул Антон. - Пойдемте...
Его вдруг охватила тоска по своей маленькой квартирке. Ему показалось сейчас верхом счастья поставить кофе, завалиться на диван и включить телевизор. И от того, что это стало уже невозможно, было горько до слез. Поставив на двери казенную печать, эти люди как будто надругались над его жилищем...
"Стоп! - встрепенулся Антон. - А собственно, почему печать? Почему санкция? И почему прислали офицеров? Меня арестовать решили, что ли, за эту ерунду? Неужели нашли что-то серьезное на дисках?..."
Но ничего спрашивать он не стал. Эти ребята - просто "грузчики", наверняка и сами не знают, что он натворил. Их дело - доставить.
Его усадили на заднее сиденье трехскоростной "Лады-Колибри" и даже не заблокировали дверь. Антон заметил, что, кроме стандартного оборудования, в кабине установлены несколько плоских коробок и панелей оперативного назначения.
- Можно позвонить? - спросил он.
Он еще не знал, кому хочет звонить. Просто была потребность сообщить кому-то о себе, оставить весточку, прежде чем уйти в неизвестность.
- Нет, - спокойно ответил один из полицейских. - Ничего нельзя делать до особого распоряжения.
Машина неторопливо поплыла по погружающимся в сумрак улицам. Антону было невыносимо тоскливо от того, что он не может сию же минуту выйти и просто пройтись по городу, присоединиться к беззаботно гуляющему люду. Если уж опечатали квартиру, то наверняка сегодня гулять не придется.
Они пересекли ярко освещенный проспект Победы. Здесь машина должна была свернуть, чтобы проехать к площади Курчатова, где располагалась штаб-квартира ЭКОПОЛа. Однако почему-то они проследовали дальше. Антон начал беспокойно крутить головой, пытаясь угадать, куда его везут. Понять что-то было сложно - машина уже ехала по окраинам, а здесь Антон бывал нечасто.
Возле неприметного серого здания машина замедлила ход и свернула в железные ворота. Антон успел заметить табличку на столбе:
"СТОЯНКА ТОЛЬКО ДЛЯ АВТОТРАНСПОРТА УЗТ".
"Вот это влип!" - изумился Антон.
Он слыхал, что такое УЗТ. ЭКОПОЛ имел много различных периферийных контор, и самым серьезным из них слыло Управление защиты технологий.
Здесь работали по-крупному. Борьба с промышленным шпионажем не шла ни в какое сравнение с теми мелкопакостными рейдами и облавами, которые полиция проводила на рынках и в салонах.
Но какое отношение к промышленному шпионажу может иметь домашний программист-системщик, на совести которого от силы сотня взломанных лицензионных "игрушек" и прочая дребедень?
Машина остановилась в унылом внутреннем дворике. Несмотря на позднее время, в здании еще горел свет. Антон вышел на улицу и поежился становилось прохладно. Его провели через полутемные служебные помещения вверх по лестнице и корректно подтолкнули к двери со стандартным светокодовым замком.