Шестого он ждал ее у служебного входа, хотя ребята теребили с саундчеком. Он отбегал в зал, где уже собирался народ, а потом опять к двери.
Инна позвонила и взволновано сообщила, что задержится.
— Малыш, тогда я не смогу провести тебя, уже пора начинать…
— Не волнуйся, я куплю билет! – заверила она и отключилась.
Костя поплелся в дымный, темный зал и стал вяло настраивать звук и тянуть шнуры. Не нужен ей ни он, ни этот концерт. Завтра Рождество – точнее, уже сегодня, и, разумеется, она убежит на всенощную.
Когда Костя был подростком и юношей, девушкам он не нравился. Гитара стала для него билетом в новую жизнь. Музыканты почему-то моментально вызывают симпатию, но уходить в творческое хобби до самозабвения Костя не стал. Те, кто ушел, плюнули на всех и на все. Несчастные девчонки, что живут с такими. Терпят их невнимание и эгоцентризм. Как и он пытается терпеть Иннины вожделения опубликоваться. Она-то нырнула в свое хобби по самую макушку. Он читал ее, но ничего особенного не заметил. Местами наивный девчачий бред. Написано талантливо, стиль узнаваемый, юмор искрометный – тут ей не откажешь. Но, конечно, все про любовь. Или какие-то религиозные очерки о паломничествах и церковной жизни, которые он не осилил. А про любовь… о ней это или о ком-то другом? Выдумка? А если нет? Удручает. О нем-то она вряд ли напишет. Что там писать? Как они лежали на диване и ели суши, слушая «Арию»?
Начали играть. Костю ослепил прожектор, но все же, он увидел в зале много знакомых лиц. Девчонки завизжали. Усилок пару раз загудел, но Пашка быстро поправил положение. Костя радовался, что ему не приходится петь – он бы слов не вспомнил. Хорошо, плейлист пишут и на сцену кладут — помогает.
Костя стоял у левого края сцены в неподвластных времени кожаных штанах и джинсовой жилетке на черную футболку. Хоть девочки и говорят, что внешность не главное, ушами они любит – ничего подобного. Вот Инна почему к нему подошла? Потому что внешне понравился. А был бы он тщедушным, сутулым и коротко стриженым, как в шестнадцать лет – подошла бы, как же! Сразу личностью прониклась бы! Благо уже тогда он все понял и стал заниматься спортом. Отрастил волосы, приличное барахло превратил в стильные лохмотья – не было денег на кожаные штаны. Ну и гитара, конечно – для начала акустическая, электруха тоже не по карману. Ситуация изменилась. В первую очередь потому, что он стал чувствовать себя увереннее.
Как раздражает манера снимать видео на телефон или делать фотки со вспышкой! Неужто не понимает народ, как это отвлекает и ослепляет?
Инна не знала, что Костя рос в неполной семье. Она с такой любовью говорила о своей, где все друг за друга, что он стеснялся рассказать. У отца с матерью начались проблемы, когда ему было лет двенадцать. Да и раньше отец им не слишком интересовался – так, сам по себе, в стороне. Мать билась одна, уж не до электрогитар и кожаных штанов. Косте хотелось облегчить ее участь, но работать он не шел. Долгое время комплексовал и не контактировал с людьми. Мир казался враждебным. А учиться поехал в столицу – там его никто не знал и не ведал, с какими проблемами он сталкивался в родном городе. Там началась другая жизнь. Мать не докучала ему опекой, но все-таки полезно было выпорхнуть из гнезда. Общага – хорошая школа жизни. Он мог бы многое рассказать Инне, но ему не хотелось, чтобы она это записывала. А она интересовалась. В глазах загорался огонек, но очень скоро Костя понял, что она прокручивает в голове, куда вклинить услышанную историю или в какой сюжет встроить такого персонажа. Если все ее истории из жизни, ему бы помолчать…
Иногда ему виделась огромная печатная машинка – будто преграда между ними. Инна и Костя такие маленькие по разные стороны баррикад, а между ними – здоровенный черный грохочущий «Ундервуд». Фиксатор Инниных фантазий. Лаборатория Франкенштейна, в которой появляются эти загадочные монстры – ее персонажи. И они для нее важнее реальных людей.
Первые песен пять он играл на автопилоте и с радостью отметил, что это легко дается. Пашка выпил, что иногда с ним случалось, но на качестве исполнения это не отражалось, хотя Костя был против. После концерта пей не хочу, а до… не такой уж ты великий мастер, чтоб не пропить мастерство.
Он все вглядывался в зал в надежде увидеть Инну. Как это непохоже на нее! Он уже понял, как она пунктуальна. Что вдруг стряслось? У Бога не отнимешь, Рождество, конечно, важнее Кости и этого местечкового концерта. Зачем он только вернулся сюда? Остался бы в Москве, играл бы в «16 тонн». «Гитарный мир» приказал долго жить, а больше ничего Костю в столице не держало. Не любил он этот город. Он будто выжимает соки, заводит как игрушечную мышку – ключом в спину. И бегаешь, носишься, шумишь, суетишься… а для чего, ради кого? Культурная жизнь насыщена, но ему довольно быстро надоело жить только этим. Тридцать шесть – не двадцать! Уже не тянет тусоваться на трех концертах в неделю и зависать с парнями, бухать без повода и причины. А потом опять куда-то бежать и сорить деньгами, которых едва хватало на девчонок. Если б не они, он бы и не утруждался кучей заработков.
— Костян, твоя щас, – Пашка громко шепнул Косте в ухо, выдернув наушник.
Сердце зашлось от этого «твоя», но естественно, Пашка не мог говорить об Инне.
— Давай в конце.
У Кости не было никакого желания петь.
— Так уже почти все!
Пусть будет совсем все.
Вокалист кивнул и удалился. Костя глянул на плейлист и начал играть следующую за своей песню. Следующую за той, которую хотел подарить Инне. Он представлял это весьма эффектно, как никогда не случается в реальности, и он давно в этом убедился. Вот он объявит песню «для девушки, которую люблю», споет и зал взревет, залившись слезами. А Инна подойдет к сцене, протянет ему руку, и Костя вытащит ее на сцену. На глазах у всех обнимет и поцелует. Точнее, целовать будет долго, чтоб сомнений не осталось – вот она, любимая девушка! И чем она его так зацепила? Вроде не красавица, творческая личность, хотя замаскировалась лихо. А уж насколько умна и целеустремленна – позавидовал бы любой мужчина. Может, этого ему и не хватает? Главное не признаться в этом ей – она похоже, придумала себе занятный персонаж и играет с ним, а когда узнает, какой он на самом деле – потеряет к нему интерес. Одно утешало: раз уж она верующая, ориентирована на семью, а не на интрижки, от которых он порядком устал. Хотелось тепла и покоя. Того самого дома, который она так красиво описала.
— Следующую песню исполнит гитарист, Костя Котофей, — провозгласил Павел, — он сочинил, он и споет!
Сердце екнуло. Всегда так перед публичными выступлениями или вынужденным пением.
— Эту песню я хотел бы посвятить любимой девушке, — откашлявшись, сказал Костя в микрофон, — к сожалению, не знаю, здесь ли она сейчас…
Зал разочаровано ухнул. Костя начал играть. Слова песни показались ему примитивными и наивными. Даже хорошо, если Инны здесь нет – вот бы посмеялся литератор! Попса да и только. Однако едва закончив песню, он увидел Инну прямо у сцены. Ее улыбающееся лицо ярко освещено прожектором, волосы растрепаны, глаза блестят. Его голос дрогнул, и петь стало тяжело из-за улыбки. Благо, осталось немного. Перевернув гитару на плечо, Костя сел на корточки и протянул Инне руку. Она ухватилась, и он вытянул ее на сцену. Зал громко загудел и зааплодировал.
— Неужто сомневался, что приеду? – прокричала она ему в ухо.
— Всякое бывает, — стало стыдно, что сомневался.
Она сама обняла и поцеловала его. Под бурные овации и гул зала. В клубе каждый выкрик слышен и даже голос можно узнать. Однако, скабрезностей Костя не уловил. Впрочем, он был не в том состоянии.