Фастфуд — Это Чудо
Предупреждение
Чрезмерное поедание бургеров, хотдогов, пицц, сэндвичей, острых крылышек и другой фастфудной продукции вредит вашему здоровью. Автор не злоупотребляет ей и вам не советует.
У главного героя чертовский здоровый организм, переваривающий всю эту муть, и бешеный метаболизм, но и он советует вам воздерживаться.
Такими темпами можно и раскабанеть до размеров жопы Ким Кардашьян и заиметь пухлое лицо как у авторов, пишущих про попаданцев в СССР.
Глава 1. Первый опыт
Кат-сцена:
Десять тысяч лет назад, когда я был двенадцатилетним школотроном.
Мы всей параллелью шестиклашек стоим перед физручеллой и ждём, пока он соизволит назвать всех, кто на следующей неделе проебёт три учебных дня, да ещё и в футбик покатает.
— И последний, кто поедет на турнир — Арсеньев!
Я пытаюсь проглотить ком, застрявший в горле, и нарочито весело заговариваю с Лычкиным, которого назвали пару фамилий назад. Хлопаю по плечу, говорю, какой он красавец, что попал в команду и краем глаза наблюдаю, как эту кривую шпалу Арсеньева поздравляют его дружки. Лычкин в ответ утешительно замечает, что ничего страшного, что меня не взяли. «Пошёл в пизду», — думаю я про себя, но вслух улыбаюсь и киваю, мол, да, ничего страшного. Ничего, сука, страшного.
Выхожу из спортзала и сквозь боковую дверь выплёвываюсь на улицу. Глаза слезятся. Из-за солнца, говорю себе, точно из-за солнца. А в груди-то ноет.
Ладно Арсеньев, тот хоть ростом с Эйфелеву Башню, но остальные? Неужели они лучше пинают мячик, чем я? Ну да, худоват я, так и они шкеты те ещё. Тот же Лычкин. Ну явно же в защиту его стоять взяли! Да этот пидарок мяча боится больше, чем члена своего папаши! Да и пошли они все на хер во главе с этим педофилом физруком, отобравшим своих любимчиков. Я его презираю всем своим видом, вот он и бесится. На моём лице он отчётливо, хоть и по слогам, читает, что бы я на его месте сделал, если бы мне был сорокет, а я впахивал в школе физруком. Неудачник.
На улице стояла лютая жара, как в очке у моралфагов, пытающихся выпилить эту книгу. Я как вышел, так сразу вспотел. Пришлось скинуть долбанный пиджак, выпустить рубашку из-под брюк и закатать у неё рукава. Ни черта не помогло, но да ладно. Я отправился гулять по дворику, зло попинывая перед собой рюкзак с порванной лямкой.
Ищу, чем бы отвлечься. Вон щеглы катают мяч на поле. Залететь что ли к ним и наказать их, как подобает шестикласснику, не попавшему в команду? Скучно, да и подташнивает меня сейчас от этого круглого предмета.
— Бостик! А, Бостик! — донёсся голос откуда-то сбоку.
Я присмотрелся. Что за серый невзрачный предмет издаёт звуки, спрятавшись в тени дерева за забором с той стороны? А, так это местный пожиратель бургеров и хотдогов Килый! Пиздец, я его даже не заметил! Хоть и упёрся руками в решётки, а один хуй незаметный. Хотдогоед, одним словом. Ему лет 18 тогда было. Школу уже закончил, поступил в какую-то шарагу, где его ни разу не видели, и всё свободное время ошивался на районе. Иногда находил пару монет и сразу шёл к торгашу котлетами. Потом и сам им стал, но это история на попозже.
— Здорово, Кил, — говорю и подхожу пожать его протянутую через решётку руку.
Руки у него, сука, смесь пыли, пота и чего-то липкого. Колу пил и разлил еблан, наверное. Но мне в тот момент было похер на вообще всё. Обида, знаете ли.
— Чего не на уроках? — спрашивает.
Я хуею. А ты чего, блять, не в шараге, утырок ты криворукий? Ещё тона этого добавил патронического. Ну ясен перец, я типа младший, и вопрос он вбросил чисто для продолжения беседы, но это не делает Кила менее херовым собеседником.
— Да неохота чёта, — отвечаю ему лениво.
Он одобрительно кивает.
— Проёбываешь, значит? Правильно, нечего там делать!
Таким даунам, как ты, конечно, нечего. А я вот не собираюсь всю жизнь в этой дыре из фастфудника вфастфудник перебегать. (Это я честно тогда так думал. Я ж не знал, что со мной вытворит животворящий углевод)
Килый оборачивается по сторонам и находит взглядом лишь старичка, бредущего вдалеке, да щеглов на поле. Он наклоняется к решётке и тихо спрашивает:
— Бургер хочешь?
У меня внутри какой-то азарт появился, привстал даже слегка. С одной стороны смотрю на Килого и думаю — ну его нахуй таким быть, а с другой стороны какая разница? В команду я не попал, великим футболистом мне никогда не быть. И настроение было, говорю же, дерьмовое. Захотелось ебануть чего-нибудь такого нездравого и выходку какую-нибудь совершить.