Каи отхлебнул немного вермута и кивнул обеим дамам в знак приветствия. Затем взял сухарик из небольшой чашечки, разломил его, бросил в бульон и вооружился серебряной ложкой с выгравированным на ней названием бара. От стойки тянулся дымок сигары «Коиба Робусто», что курил хозяин. «Наверное, нет ничего более успокаивающего, чем этот бар», — подумал Каи и глубоко вздохнул. Вдова и владелица галереи увлеченно обсуждали висящий на стене офорт Гойи. Сцена изображала расстрел наполеоновскими солдатами испанских повстанцев на фоне горы трупов. Картина немедленно напомнила Каи репортаж из парка Охори, который постоянно крутили по телевизору.
Команда полицейского спецназа из Осаки устроила засаду, использовав в качестве приманки некоего Куцуту Синзаку, который находился в списках людей, подлежащих аресту ЭКК. В соответствии с разработанным планом Куцута попросил корейцев арестовать его не у себя дома, а в ресторане в парке. Террористы согласились и направили команду всего из шести офицеров Специальной полиции. Таким образом, осакский спецназ имел значительное численное превосходство. Но командир просчитался, не предусмотрев возможности, что корейцы могут иметь резервный отряд. Капитан спецназа и его люди засели в самом ресторане, а его заместитель со своим отрядом ждал террористов в припаркованных рядом автобусах. Узнав, что корейцы разделились на два отряда, капитан приказал своему заместителю получить соответствующие инструкции из Осаки. Пока тот выполнял приказ, кто-то из спецназовцев, скрывавшихся на террасе ресторана, подумал, что их заметили террористы, и взорвал светошумовую гранату. Это уже невозможно было проверить; впрочем, никто и не возлагал на поспешившего спецназовца вины. Действительно, если случилось непредвиденное, как еще он должен был действовать? Он не знал, что решение о начале атаки все еще не одобрено руководством.
На следующий после трагедии день сопровождавший террористов в их рейде корреспондент из «Асахи симбун» опубликовал отчет, в котором указал, что Штурмовая группа первой открыла огонь и, что хуже всего, заняла такую позицию, которая была чрезвычайно опасной для случайных людей. Когда к корейцам подоспело подкрепление, толпа зевак разразилась приветственными криками. Правительства иностранных государств и средства массовой информации высказали мнение, что стратегия Штурмовой группы была неоправданна. Один высокопоставленный британский парламентарий прямо поинтересовался: если японские власти не боятся жертвовать жизнями собственных граждан, то почему бы тогда Силам самообороны не взять штурмом лагерь Экспедиционного корпуса Корё? Председатель Совета Безопасности ООН сделал беспрецедентный шаг, а именно призвал правительство Японии проявить еще большую сдержанность. Из сорока оперативников Штурмовой группы двадцать четыре погибли, двенадцать получили ранения, а четверо сдались и теперь содержались в плену у ЭКК. Из-за стратегической ошибки был полностью утерян ценный персонал…
— Ты что-то мрачно выглядишь, Том, — сказал Санзё, садясь на стул напротив Каи и ставя на стол бокал.
Раздались начальные аккорды «Корковаду». Каи сказал, что никак не может поверить, что они так опростоволосились в парке Охори. Санзё кивнул и печально улыбнулся. Он пил скотч «Фэймоуз Гроуз» с изображенной на этикетке птицей. Это был дешевый сорт, но Санзё нравился вкус. Сам Каи никогда не любил вкуса виски. Он сделал единственный глоток вермута, но даже тот обжег ему горло и желудок.
Владелец бара был среднего роста и такого же телосложения. Одевался он всегда одинаково: белая рубашка с длинным рукавом, темно-синие брюки и темно-коричневые ботинки. Волосы совершенно белые, но, вероятно, из-за того, что он был не женат и относительно свободен от мирских тревог, Санзё не выглядел стариком. Иногда, чтобы поддержать уровень своего английского, он садился переводить старый шпионский роман. Окончив частный университет в Токио, Санзё работал в токийском отделении иностранной финансовой организации, а затем почти двадцать лет в ее головном офисе в Великобритании и на Барбадосе. В конце восьмидесятых он перешел на должность в Агентство финансовых услуг и проработал там до самой пенсии, на которую и вышел четыре года назад. Именно тогда он приобрел этот бар. Впервые Каи привела сюда министр информации Мацуока Кусуко, и с тех пор Каи сделался постоянным клиентом.
— Думаю, Министерство иностранных дел обратилось в Совет безопасности? — произнес Санзё, но в ту же секунду негромко добавил: — Да, дерьмо редкостное…