За баками, стоящими возле одного из жилых домов, парень чувствовал себя спокойно, немного кололо бока неровное бетонное покрытие, но в целом было даже комфортно. Мало кто заглядывал за железные коробы и поэтому никто не обращал внимания на приютившего там парня. А он, рыдая, сжимал богатство в руке, и думать не думал о том, что будет дальше. Он забыл о своих друзьях. Не думал о будущем. Не интересовался творящимся вокруг него сейчас. Зачем? За него все решат и ему все скажут, что и когда делать. А пока, пока он на время стал самим собой, значит, он может просто отдохнуть и порадоваться за успешно выполненное задание.
Вдруг Бес заерзал, пытаясь занять более удобное положение, чем привлек внимание, выносившей в это время мусор, какой-то старухи. Та, испугавшись бродячей собаки, зашипела в сторону парня: «А ну, кыш, пошла прочь». И медленно, не поворачиваюсь к бакам спиной, сама попятилась назад к дому. А Бес не нашелся сделать ничего лучше, чем фальшиво полаять и завыть надорвано тонко, но очень правдоподобно. Бабка что-то запричитала, суетливо перекрестилась и бросилась со всех ног прочь домой.
Бес хохотал. А потом неожиданно замер. Он вдруг понял, что сейчас находится совершенно один с доверенным ему сокровищем, и в случае чего некому будет указать ему, что следует делать. А произойти может всякое. Бес забеспокоился. А если что-то случиться с сокровищем? Хозяин же спросит с него. И спросит со всей строгостью. Может даже выберет себе нового раба. Парень еще крепче сжал находку так, что давно не стриженные и неровно обгрызенные ногти на его пальцах впились в мякоть ладони. Выступила кровь. Но Бес не чувствовал боли. Его охватил ужас. Что же делать? И на манер средневековых рабов, у которых из своих вещей не было ничего и никогда, и которые любой медяк хоронили у себя за щекой, Бес засунул обе стекляшки себе в рот. Расположив их там поудобнее, он вновь засмеялся. Теперь вырвать сокровища у него можно было, лишь оторвав ему голову. Бес был счастлив. Хозяин будет доволен его предусмотрительностью.
30. Анна, Моня и Миха
— Ну, вы готовы? — Миха ворвался в квартиру, не жалея ни замка, ни двери, жалобно лязгнувшей вырванными с корнем саморезами. — Машина ждет. Бак полон. Водила на шухере.
— Все свое ношу с собой, — не очень весело ответил Моння. — А теперь и только на себе.
Анна выглянула из кухни с чашкой дымящегося кофе в руках.
— Все что ли? Рвем когти? — прихлебывая свой диетический завтрак, спросила девушка.
— Ага. Вот вам, кстати, для красоты, — Миха швырнул на матрац пакет. — Монь, тебе черный, а тебе белый, — обратился он к Анне. — А хотите, поменяйтесь. Так даже интереснее будет.
Моня вытряхнул пакет и на их ставшую уже почти родной пастель, выпали два парика. Черный в короткую мелкую кудряшку, и светло-русый с длинными прямыми волосами.
— Это зачем? — спросил Моня.
— А затем, что ты больше не Моня, а Виталий Геннадиевич Постин. А Анна — твоя жена Екатерина Валерьевна Постина, девичья фамилия Гайнова. Оба москвичи, мои соседи из 53 квартиры, поняли. Ты, — Миха посмотрел на парня. — Родился 14 ноября 1975 года, а супруга 21 мая 1981 года. Запомнили? Свадьбу сыграли год назад 12 июля. Оба работаете в компании «МегоТранс» логистами.
— Это кто такие? — не понял парень. — И название у компании какое-то странное. Что за трансы?
— Монь, я иногда смотрю на тебя и не пойму, ты вроде бы молодой, даже временами смышленый парень, но вот бывают моменты, в тебе прям как какого-то дебила включают.
— Но-но! — возмутился Моня.
— Что, но-но? Транс — это сокращено от слова «транспорт». А логист — это человек, составляющий экономически выгодные маршруты. Что, куда и побыстрее доставить. Тебе-то понятно? — обратился Миха к девушке.
— С первой фразы. Мой, чур, белый.
— Отлично, что разобрались. А теперь нахлобучиваем эти штуки на свои бошки и двигаем, двигаем. Водила, кстати, не в курсе про наши дела и про то кто вы такие, поэтому темы при нем не обсуждаем. Если что, едим ко мне в гости. Усвоили?
Моня с Анной утвердительно кивнул.
— Ну и молодцы. Давайте наряжайтесь и вниз. Я на улице.
Миха вышел из квартиры, оставив парочку примерять свои конспиративные легенды вместе с париками.
Когда они вышли из подъезда, день только разгорался. Было часов десять утра. Птицы приветливо щебетали в кустах и под кронами растущих в палисаднике возле дома фруктовых деревьев. Забор вокруг палисадника давно завалился, и фруктовый уголок, постепенно дичая, расползался все дальше за отведенные ему изначально границы. Да что там деревья, дворик был давно в запустении. Дом, в котором они прожили несколько недель, был определен под скорый снос, и жильцы разъехались по предоставленным им новым квартирам. А дом и двор вокруг него ожидало неминуемое забвение.