— Наш разведотдел всё ещё имеет несколько источников в Бельгии. Один из них вышел на связь прошлой ночью. Британцы, похоже, завезли какие-то новые усовершенствованные радиолокационные установки и развернули их здесь, в Мехелене. — Его палец многократно стучал по городу. — Помимо топографических войск, якобы привлечена группа женщин — он произнёс это с насмешкой, — для математической обработки радиоданных.
Он повернулся к Графу:
— Вопрос к вам, доктор. Возможно ли, чтобы противник определял местоположение наших пусковых установок с помощью радара?
Руки Графа сжались в кулаки, ногти впились в ладони. В голове у него снова зазвучала пулемётная очередь в лесу. Он уставился на Каммлера:
— Простите, группенфюрер. Повторите, пожалуйста.
Каммлер вздохнул:
— Может ли противник, используя радар и женскую счётную группу, определить наши стартовые площадки?
— Можно взглянуть на расположение?
Он указал на карту.
— Конечно.
Каммлер отступил. Граф занял его место у стола, нашёл Мехелен, глянул вверх на Гаагу, затем снова вниз. Город располагался почти строго к югу от них — что было важно, учитывая, что ось траектории Фау-2 шла примерно с востока на запад. И радары оказывались гораздо ближе: расстояние до них было менее половины дистанции от английского побережья.
Он чувствовал, как все ждут его заключения. Ну это остроумно, подумал он. Это действительно находка. Почему мы сами до этого не додумались?
Он выпрямился:
— Очевидно, я не могу судить об уровне развития вражеских радаров. Но они действительно находятся на расстоянии, позволяющем засечь наши ракеты вскоре после старта. Местность между нами полностью ровная — обзор ничем не ограничен.
— Расстояние критично?
— Да. И даже важнее — их южное положение, которое даёт боковой обзор. Если их радары видят достаточно высоко, они могут зафиксировать участок траектории в первые секунды полёта. А затем, триста десять секунд спустя, они получат точку падения в Англии. Имея две такие координаты, они смогут вычислить параболу и тем самым получить приближённые координаты пуска.
Каммлер сказал:
— И они могут сделать это достаточно быстро, чтобы направить на нас бомбардировщики в течение тридцати минут?
— Теоретически, если сумеют достаточно быстро провести расчёты. — Он не удержался от добавления: — Похоже, нас предали не женщины из борделей, а женщины, владеющие законами математики. Мы об этом просто не подумали.
— Вы не подумали! Все эти ваши умники в Пенемюнде — и ни один не додумался!
— Думаю, мы просто не ожидали, что ракеты придётся запускать с такой открытой позиции, окружённой врагом.
Каммлер уставился на карту, скрестил руки.
— Что ж, надо реагировать.
Хубер сказал:
— С вашего позволения, группенфюрер? Самое простое — перейти полностью на ночные запуски и регулярно менять позиции. Даже если противник вычислит наши координаты и нанесёт удар на следующий день, информация уже будет устаревшей.
Каммлер покачал головой, по-прежнему мрачен:
— Слишком пассивно. На агрессию нужно отвечать агрессией.
— Но что у нас остаётся? Вы хотите попросить Люфтваффе бомбить Мехелен?
— От Люфтваффе почти ничего не осталось — тем более, не осталось сил, способных разбомбить бельгийский город. — Он поднял взгляд, внезапно вдохновлённый. — Но кто сказал, что нам нужны они? У нас есть собственное оружие! — Он оглядел комнату. — Разве это не очевидно, господа? Мы ударим по ним ракетой!
Глаза Зайделя широко раскрылись от удивления. Кляйн уставился в пол. Хубер сказал:
— С уважением, группенфюрер, Фау-2 не предназначена для тактического применения. У неё недостаточная точность.
— Мы говорим о городе, полковник, а не о мосте! Посмотрите на карту! Вы хотите сказать, что не можете попасть в цель размером с город?
Хубер замялся:
— Возможно, мы и попадём в город, но вероятность вывести из строя радиолокационные установки — ничтожна.
— Тогда запустим две ракеты и удвоим шансы! — Пыл Каммлера разгорался. — Когда следующий запуск?
— Мы планировали ждать окончания похоронной церемонии.
— Когда она?
— В одиннадцать.
— Так это ещё через два с половиной часа! Я хочу, чтобы всё было сделано немедленно! Что может быть лучшим способом почтить память погибших, чем ударить по врагу?
Граф тихо сказал:
— Их убил не враг.
Каммлер обернулся к нему:
— Вы мне противны! Вы выкачали все ресурсы Рейха ради своих проклятых ракет — и теперь не можете попасть даже в город, до которого два часа езды! Выполнить немедленно, ясно?