- Мне, конечно, лестно, что князь Лопухин дал мне подобную оценку, и в то же время, я считаю, что он несколько преувеличивает. - Недоверчиво ответил я.
- Все может быть. Но статистика - вещь строгая. - Туманно ответил Кобылин.
- Это вы о чем сейчас? - Не понял я.
- Помнишь, как мы говорили о том, сколько всего сейчас в мире Одаренных Ранга Стихия?
- Разумеется. Двадцать три. Но к чему сейчас об этом вы вспомнили?
- А к тому, что из них всех семнадцать стали Стихией после того, как стали рыкарями. Ну, в разных странах это называется по-разному, но суть одна: способные чувствовать силу более точно и на другом...порядке, становятся Стихией гораздо чаще обычных Архимагистров. Трубецкой, о котором ты вспомнил, кстати говоря, тоже был рыкарем до становления Стихией.
- Вот сейчас вы меня удивили... Интересно даже - как выглядел Алексей Андреевич в форме рыкаря...
- Как огромный прямоходящий дикобраз. - Усмехнулся Кобылин, и, видя мое выражение лица, весело расхохотался, - Чему ты так удивляешься, Матвей Александрович? Формы рыкарей очень разнообразны, и, как правило, проследить хоть какую-то закономерность в них практически невозможно, даже два рыкаря в одном поколении внутри одного рода могут кардинально отличаться друг от друга. Трубецкой обладал так называемой «звериной формой» - его лицо превращалось в морду дикобраза, спина и руки покрывались огромными иглами, между которыми то и дело бегали белые молнии...
- Удивили. - Искренне ответил я.
- А то! Хотя после становления Стихией его форма и поменялась. Она стала более... похожа на человека.
Я же крепко задумался. А действительно, есть ли какая-то закономерность в формах рыкарей? Чем она обусловлена? Как она формируется? Почему моя форма практически не отличается от человеческого тела? Ведь, моя форма белого рыкаря вообще не отличалась от человеческой, а в черной форме единственными проявлениями «звериных» черт были клыки и когти...
Видя, что я задумался о чем-то в своей голове, Кобылин лишь закончил разговор, решив не прерывать мои размышления и взял в руки пачку бумаг, которые лежали сбоку от него все это время. Остальное время в пути мы провели в молчании...
Лишь когда мы заехали на закрытую территорию, а впереди показались знакомые по прошлой жизни золотые луковичные купола с крестами наверху, я с удивлением сказал, ни к кому не обращаясь:
- Меня на исповедь, что ли, привезли?!
- Нет, Матвей, на встречу. - Кобылин оторвался от бумаг, глядя вперед движения машины.
- Надеюсь, не с главой рода Скуратовых?! Нет у меня желания с ним встречаться...
- Нет, встречи с тобой просил патриарх.
- Чего? - Не понял я.
- Патриарх Русской Православной Церкви. - Пожал плечами Кобылин.
Я снова выпал из реальности на пару секунд. Ну и зачем главе церкви встречаться со мной? Я же даже по церквям не хожу...
Пока я гонял вопросы в своей голове, машина остановилась напротив дорожки, ведущей к главному входу в белокаменный храм. Князь Кобылин, подавая пример, первым выбрался из машины, следом полез наружу и я.
Я осмотрелся вокруг. Везде было чисто и убрано. Вокруг царил практически идеальный порядок. С другой стороны от машины стояло пять небольших беседок, которые сейчас пустовали. Я же трансформировал глаза в форму черного рыкаря и снова огляделся вокруг. Все было как и прежде, за исключением храма. Все здание было окружено ореолом холодного чистого серебряного света. Такого цвета я еще нигде и никогда не встречал... Что это такое? Сила...веры?..
А к нам уже по дорожке шел одинокий высокий худощавый мужчина с широкой улыбкой.
Мужчина в черной рясе с простой веревкой вместо пояса и деревянным крестом размером с ладонь взрослого человека на таком же простом шнурке на груди приближался к нам с князем быстрым уверенным шагом. Длинные черные волосы и окладистая борода были побиты серебристой сединой, но яркие синие глаза выглядели молодыми. Мужчина двигался быстро и в тоже время спокойно, с какой-то внутренней уверенностью в себе, которая читалась в каждом шаге черных начищенных сапог. Да и сам священнослужитель просто "дышал" этой уверенностью и спокойствием...
Такое можно было встретить только тогда, когда человек "обрёл себя". Этот священник явно повидал в жизни многое и многое пережил, что и сделало его таким... Мужчина не был Одаренным, в его груди не сияло ядро источника. Артефактов я тоже не смог почувствовать. Но при этом сам он был окутан какой-то странной серебряной аурой, как и весь храм, словно находился под чьей-то защитой...
В прошлой жизни я уже встречал подобных ему людей, с такой же уверенностью и спокойствием... Как правило, это тоже были священники, которые стали таковыми из армейских офицеров, что успели побывать в горячих точках за годы службы...