- Даже так? Удивил... И как же назовут это ведомство и за что оно будет отвечать? - Волконский подобрался, словно волк, готовый запрыгнуть на добычу.
- Названия не знаю... Да и никто пока что не знает - император пока что и сам не определился... А зона ответственности у ведомства будет максимально простая - контроль Пустошей и их изучение. - Пожал плечами я.
- О чем-то таком я и думал... Да и какая разница, как ведомство назовут... С другой стороны, как корабль назовёшь, так он и поплывёт... - Князь положил руку на подбородок.
- Константин примет решение сам до конца октября, как он сказал. - Пожал плечами я.
- Что ж, тогда нам остаётся только ждать официального объявления. - Выдохнул князь.
- Я думаю, что ждать нам не так уж и долго, Аркадий Борисович. Всё-таки, уже конец сентября на носу... Думаю, уже через месяц император объявит о своём решении.
- И то верно... - Кивнул Волконский, - Ладно, заболтал я тебя, ступай к государю, он уже должен быть в своём рабочем кабинете, так что не ищи его в бальном зале...
- Благодарю, Аркадий Борисович. - Кивнул я и двинулся обратно в зал.
Волконский остался в одиночестве на балконе, все ещё укрытый Пологом Тишины, окунувшись в собственные мысли, а я вернулся в шумный зал. Пройдя мимо закрытых ростовых окон, я приблизился к дверям бального зала, когда почувствовал чужой взгляд на себе. Замерев на месте я обернулся в сторону смотрящих. В дальнем конце зала, на парадной лестнице замерли Великий Князь Михаил Васильевич и великая княжна Екатерина Александровна. Оба явно о чем-то переговаривались, не сводя с меня взглядов. Поняв, что я их почувствовал, Михаил Васильевич широко улыбнулся и кивнул. Я ответил зеркальным жестом и покинул зал.
С недавнего времени мне разрешили полностью самостоятельное передвижение по императорскому дворцу без всякого сопровождения. Видимо, милость императора позволила мне стать немного самостоятельнее, чем дозволялось раньше, на вотчине императорской семьи...
Дворцовые стояли на каждые пятьдесят метров по этажу, у начала центральной лестницы и каждом этаже... Не смотря на праздничную атмосферу во дворце, посвящённую Дню Осеннего Равноденствия, меры безопасности после, откровенно говоря, успешного теракта годовалой давности были подняты и продолжали сохраняться. Все дворцовые были вооружены не только собственным Даром и наработанными навыками, но теперь еще щеголяли и короткоствольным огнестрелом, от которого топорщились пиджаки, и специальными артефактными браслетами на обеих руках...
Поднявшись на третий этаж, я приблизился к паре гвардейцев из Первого Стрелецкого Полка, что стояли «на часах» у дверей рабочего кабинета императора...
- Волков Матвей Александрович к Его Императорскому Величеству Константину. - Сказал, приблизившись к паре караульных, застывших на местах, словно статуи.
Не произнося ни слова, стрельцы разошлись в стороны от дверей, и один из них приоткрыл дверь в кабинет, приглашая пройти.
Я зашел внутрь святая святых империи. Константин ничего не изменил в рабочем кабинете отца, оставив все, как было при Александре. Сам молодой император развалился в одном из мягких кресел, закинув ноги на журнальный столик, предварительно скинув черные, до блеска начищенные туфли. Белый китель расстегнут на половину, на поясе покоится расстегнутая пряжка, белые перчатки и пачка сигарет сиротливо пристроились рядом с ногами на столике. На животе юного императора покоилась тяжелая пепельница, выточенная из цельного куска янтаря. Внутри чаши уже валялась пара окурков, а новая сигарета была между указательным и средним пальцами левой руки. В правой руке Константин держал пачку бумаг с гербом Военного Приказа на оборотной стороне. Времени у Кости на все дела критически не хватало, поэтому он ознакамливался с докладами ведомств в такие моменты без встреч и переговоров последние полгода, как он сам мне однажды сказал...
- Константин. - Позвал я своего сюзерена, так как он даже не обратил внимание на открывшиеся двери и гостя в своем кабинете.
-А?! А! Матвей, дружище, проходи - садись! Сейчас кофе принести уже должны! Прости, я тут немного зачитался... - Константин скинул ноги со столика, сев прямо, предварительно подняв пепельницу, и кивнул на пачку сигарет , - Угощайся.
- Спасибо, нет желания. Так и пристраститься недолго. А курение ни к чему хорошему не приводит. - Усмехнулся я, присаживаясь напротив императора всероссийского.