— Друг мой, что-то случилось? Выглядите вы, честно говоря…
— Что? А, не обращайте внимания! — ученый нервно отмахнулся, дернул острым подбородком. — Я… Нам с вами нужно поговорить!
— На вас совершенно нет лица! — я протянул руку и взял Кеннета под локоть. — Поднимемся, вам срочно нужно перекусить!
Ученый вяло сопротивлялся, пока я вел его к дверям «Имперской», начал что-то сбивчиво объяснять, пока у нас принимали плащи и провожали к столу. В этот вечер выдалась редкая для столицы погода, и по этой причине в зале кроме меня и Кеннета не оказалось никого. Себе я заказал только кофе, изобретателю же велел принести ужин и кувшин слабого вина. Когда половой удалился неслышным шагом, я спросил:
— Так о чем вы хотели поговорить? Те люди из подворотни, они снова приходили?
— Что? Нет! — почти ушедший в себя ученый вскинулся, остановив на мне блуждающий взгляд. — Я хотел спросить вас… О многом! Об этом… об этой штуке, про которую вы мне рассказали в прошлый раз. Я не поверил, не мог и представить, пока не сделал кое-какие расчеты, пока…
Глаза его лихорадочно блестели, тонкие длинные пальцы расправляли и без того безупречную скатерть, на фоне которой выглядели восковыми. Я кивнул половому, принесшему мой кофе, сделал маленький глоток и посмотрел на ученого.
— Скажите, друг мой, когда вы ели в последний раз?
— Не важно! Все совершенно неважно… — половой поставил перед ним тарелку с супом, над которым поднималось облако пара. Кеннет машинально ухватил ложку, зачерпнул, отправил в рот, даже не поморщившись. — Оно работает! Понимаете? Не знаю, как вам удалось, да и модели пока примерные… Но это просто волшебство!
Кеннетрассказывал, успевая черпать из тарелки. Прервался, чтобы подтянуть следующую, но совсем не замечая, что перед ним, и снова разразился восхищенными комментариями. Я молчал, позволяя ученому выговориться. Судя по виду, он неделю провел вподвалеи не всегда находил время даже для сна. Когда посуда перед ним опустела, он откинулся на спинку стула, тяжело отдуваясь, но не замечая даже того, что только что плотно поужинал, и резюмировал:
— Так что, сэр Томас, теперь вам нет необходимости покупать мое время… так дорого. Уверен, у вас имеются еще идеи, может, не такие гениальные, как мои, но я буду рад их выслушать.
— У меня сложилось такое же мнение, уважаемый Кеннет, — коротко хмыкнул я. Жестом подзывая полового, продолжил: — Нас с вами ждут великие дела, мой друг.
В подвале ученого словно порезвилась стая обезьян. Когда Кеннет зажег лампу у входа, мне открылась чудовищная картина: содержимое шкафов валялось на полу, книги и одежда вперемежку, остатки белья сбились в углукровати, повсюду лежали раскрытые книги, а давно не топленый камин оказался забит смятой бумагой с фрагментами чертежей. В первый момент мне показалось, что в отсутствие ученого сюда наведались с обыском, но присмотревшись я понял, что причина всего этого бардака — сам Кеннет. Не замечая ничего вокруг, он прошел в комнату и, поставив светильник на стол, начал торопливо копаться в разбросанных чертежах.
— Где-то здесь… Вот! — он вытащил из стопки листок с много раз правленым чертежом, протянул мне, а сам наклонился, вытаскивая что-то из-под стола. — Модель примерная, но, сами понимаете, у меня катастрофически не хватало времени…
Я принял из его рук конструкцию, мало подходящую на те, что изображались в учебниках. Более угловатая, она смотрелась нагромождением колес и валов, избыточно переусложненная, но, по словам Кеннета, все же рабочая. Повернув двигатель, я увидел дыру: давление пара разорвало цилиндр по клепанному шву.
— Ну что же, дорогой друг, я восхищен. Не думал, что у кого-то получится. — Я доверительно посмотрел Кеннету в глаза. — Вы просто гений. Всего за неделю проделать такую работу!
— Вы правильно сделали, что обратились ко мне, — отмахнулся Кеннет. — Ни у Альбертссона, ни у Оливье не вышло бы ровным счетом ничего! Я даже уверен, что это к счастью, что те бандиты украли мои старые чертежи. Если они были людьми одного из этих шарлатанов, то им досталась отличная задумка, но все же не настолько прекрасная, как это мое творение!
Светясь от гордости, он указал на монструозную конструкцию в моих руках, затем, рассеянным жестом указав мне на стул, принялся перебирать бумаги. Я сел уж без прежней брезгливости, слушая, как Кеннет бормочет себе под нос. Потрясающая рассеянность, — он уже совершенно забыл, чья именно идея легла в основу двигателя, — но и чудовищная работоспособность. С таким можно двигать науку этого мира чудовищными скачками.
Послушав сбивчивые объяснения, я оставил на столе еще несколько монет и, пообещав вернуться через пару дней, ушел. Воздух наверхупосле спертого нечистого в подвале казался почти пригодным для дыхания. Над сырой улицей поднимался тонкий туман, света не было ни в одном из выходящих на эту сторону окон. Я остановился, не сразу поняв, что же мне не нравится. Тишина! Обычно даже ночной город полон негромких звуков, позвякивают оружием и доспехами стражники, обходящие улицы, лают собаки, доносятся голоса подгулявших горожан, но теперь слышно было только мое дыхание и звуки шагов. Настороженно прислушиваясь, я чудом уловил момент, когда что-то в окружении изменилось. Пронзительно свистнула, покидая ножны, сабля, шагнув в сторону, я встал спиной к стене и выставил перед собой лезвие. Глаза привыкли к темноте, позволяя ориентироваться, но как я ни всматривался, никого не было видно. Но я отчетливо чувствовал чье-то присутствие!
Сердце разгоняло кровь, чувства обострились до предела в ожидании нападения, но шли секунды, и не происходило ничего. Наконец, ощущение чужого взгляда ослабло, пропало вовсе. Я еще стоял, готовясь отразить атаку, но уже понимая, что драки не будет.
Черт! Что это такое было?! Ни звука, ни намека на движение, однако же кто-то только что побывал здесь! И уверен: стоило ему захотеть, и он расправился бы со мной без труда. Бросив саблю в ножны, я поспешил обратно к подвалу Кеннета, но остановился, услышав за спиной знакомый голос:
— Стой, с ним все в порядке.
Я едва удержался от прыжка в сторону, торопливо обернулся. За спиной, метрах в десяти, стояла ведьма. Появилась она незаметно и совершенно беззвучно.
— К чему эти фокусы? — спросил я с большим раздражением, чем хотелось. — Давно ты здесь?
— Это была не я, — ответила она. — Но успела вовремя, так что с изобретателем все в порядке, он сейчас спит, как и вся округа. За ним приходили, но не ожидали, что кто-то здесь не уснет и потратили время, решая, как с тобой поступить, а к тому времени подоспели мы, так что теперь все в порядке.
— Кто это «мы»? Что вообще происходит?
Я сложил руки на груди, всем видом показывая, что требую ответа. Ведьма вздохнула и подошла ближе, и теперь я отчетливо слышал ее шаги. Поравнявшись со мной, она улыбнулась, тонкие пальцы легли на мое предплечье, слегка пожали, но в следующее мгновение она снова стала серьезной.
— Я все тебе объясню, но не здесь. Пойдем, тут недалеко есть подходящее место.
Она двинулась прочь. Я пошел следом, но остановился, неуверенно обернувшись к окнам, за которыми оставил Кеннета.
— Ты уверена, что с ним действительно все хорошо?
— Да, — она нетерпеливо кивнула. — О нем позаботятся. Уж не знаю, осознаешь ли ты, но твоими усилиями этот чудак стал одним из важнейших людей в этом мире.
Глава 28
Идти действительно оказалось недалеко. Мы свернули раз, другой, дворы вокруг превратились в подворотни, захламленные, сырые и темные. Яразбирал в звенящей тишине позади негромкие шаги, но оборачиваться не стал, чтобы не показывать беспокойства. Если слышно мне, то и ведьме тоже. Скорее всего, это те самые загадочные «мы», отпугнувшие невидимых охотников.
По приглушенным голосам, доносящимся из-за слабо освещенных окон я понял, что мы выбрались за пределы накрывшей улицу зоны сна. Ведьма продолжала идти, мне оставалось только шагать следом. На встречу то и дело попадались темные фигуры, мало похожие на простых гуляк. Заметив первого, я непроизвольно схватился за эфес, но человек прошел мимо, как и остальные. В неверном свете из окон были видны напряженные взгляды, которые они бросали на нас.