По мере того, как росла череда ошибок, сперва незначительных, а спустя полсотни лет — почти катастрофических, росло и общее недовольство. Под сомнение ставились все инициативы Совета, а их исполнение встречало все более откровенное сопротивление. Мы видели, к чемувсе идет, и, приложив все усилия, сумели склонить чашу весов в свою сторону. И тогда невидимыйврагнанес последний удар. Мы опоздали всего на мгновение. Коды отмены уже неслись к шахтам на лунах, но запуск произошел раньше. У Совета оставались считанные минуты, чтобы спрятаться. Мы воспользовались шансом. Ракеты уничтожили информационные центры, а затем верные заговорщикам войска пошли в наступление. После чего мир погиб.
— Падение… — выдохнул я. Микроботы нащупали слабое электрическое поле, внутренние информационные сети нашли точку подключения, и через нее в мою голову потянулся поток визуальных образов. Увиденное впечатляло. Как я и предполагал, в ход было пущено самое мощное изпланетарных вооружений… По крайней мере, таким оно было во времена, когда предки жителей этого мира покидали населенные системы. Планету залило огнем, моря буквально вышли из берегов, а по выжженным равнинам двигались бесчисленные армии, испепеляющие друг друга лучевым, огнестрельным и ракетным оружием. Это совершенно точно походило на конец света.
— Да, — прошелестел голос второго, уже не такой недовольный. Сейчас в нем отчетливо слышалась горечь. Я представил вдруг, что если эти люди передо мной — члены Совета, то им не менее тысячи лет, и все это они наблюдали своими глазами. И что у второго нет никаких причин относиться к военным с уважением. — То, что ты видишь, вошло в легенды. В той войне не было победителей… как нам тогда казалось. Мы приложили все силы, чтобы вывести остатки людей из самоубийственной петли, а когда это удалось, через сотни лет работы на пределе, с ужасом поняли, что уцелел и враг. И по миру начало распространяться религиозное учение, нашедшее отклик в сердцах людей, не знавшихпрежних времен.
— Вы о солнцепоклонниках? Я встретил нескольких, и они показались мне не опаснее служителей любого другого культа. Церкви, верования… — я неопределенно покрутил пальцами. — По крайней мере, насколько мне хватает знаний. В одной из деревень даже вполне себе обходились без культиста, и никаких мер со стороны церкви не последовало.
— Потому что Великое Солнце не наш враг. Они вообще имеют опосредованное отношение к тем, против кого мы боремся. К тому же, солнцепоклонники — не единственные претендуют на истину. Есть еще Дети Луны, к которым принадлежит твой друг Залтан, есть Морские братья… Они в чем-то по-настоящему страшны, еще недавно людей жгли и топили во славу богов. Но культы — лишь инструмент в более могущественных руках.
Голос затих. Я стоял, переваривая услышанное.
— Ведьмаки, такие же, как и вы.
— Молодой, а уже такой проницательный, — усмехнулся возмущавшийся моей кровожадностью. — Не прошло и часа, как его озарило!
Я дернулся, как от пощечины, хотел сказать что-то едкое, но протяжно выдохнул сквозь зубы. Голос прав: кто я, а кто они? Тысячелетие, проведенное что я провел во сне, эти люди жили, копили опыт и знания. Оставалось лишь развести руками.
— И за века вам так и не удалось добраться до зачинщиков?
— Это вовсе не так просто, как кажется. Они среди нас. Они — это мы. Здесь, перед тобой, все, кому мы можем доверять… плюс эта женщина. А теперьиты.
— Польщен…
— Просто потому, что ты точно не часть старого мира. А еще имеешькорабль, чтоделает тебя самым ценным активом.
Вот так. Активом. Не человеком даже, картой в игре. Возможно, даже джокером. Аврора неслышно подошла сзади, холодные пальцы скользнули в мою ладонь. Обернувшись, я встретился с ней взглядом. Ведьма кивнула. Бесплотный голос зазвучал снова, подтверждая мои мысли:
— Ты не разменная монета и важен сам по себе.
— Мы сможем добраться до корабля и сами, — заговорила сварливая тень. — В конце концов, обойти защиту можно всегда, главное — дотянуться…
— Но мы не станем. Ты — наши уши и глаза, человек, максимально далекий от происходящего здесь, а потому способный увидеть то, что пропустим мы. Задуманное тобой — дело хорошее. Всюнаукуконтролирует враг, чтобы не дать мируразвиваться. Кое-какие озарения, подвижки есть, но в основном — тупиковые ветви, онивытягивают ресурсы, но не приносятреальной пользы.
— Вы о конкурентах Белла? Насколько я успел понять, они не бедствуют.
— О, да, фокусы всегда приносили большой доход. И будут приносить, даже когда мы возьмем верх.
— Но что же тогдамогу сделать я? — я вопросительно пожал плечами. — У них — поддержка влиятельных лиц, много денег и поклонников!
— Делай, что делал, и все получится. Ты собрался пробиваться наверх? Это как раз то, что нужно, только цель немного изменится: никто не должен знать, кто ты и откуда на самом деле. Мы в свою очередь приложим все усилия, чтобы ты не остался без денег, и будем поддерживать твою легенду. Действуй.
После этих слов ничего не изменилось, но я отчетливо понял, что в подвале остались только мы с ведьмой. Что-то гулкохлопнуло, зажужжала, диссонируя с окружением, скрытая вентиляция, загрохотали трубы, вытягивая из запертого силовыми полями круга туман. Я повернулся к ведьме, кивнулчерез плечо:
— Все, что они говорили, правда?
— А сам как думаешь? — Аврора нервно хохотнула. — Брр! Каждый раз чувствую себя маленькой девочкой…
— Да, они… внушают… — я пошевелил пальцами, не в силах подобрать слово. Меня тоже не оставляло гнетущее ощущение чего-то огромного, тяжелого, как крышка гроба. Если так после встречи с призраками, то что будет при очном знакомстве? Если оно, конечно, когда-либо состоится. — Что будем делать теперь?
— Для начала, выберемся отсюда. Потом ты отправишься к себе.
— Уверена? Может, стоит заскочить к нашему другу-ученому?
— Нет — Ведьма мотнула головой и направилась к выходу. — Я уже объяснила: ему ничего не грозит. По крайней мере, этой ночью, а после мы усилим охрану. Живи, как жил, подкидывай идеи. Реши, чем можно удивить придворных, это кратчайший путь наверх! А сейчас — молчи.
Она потянула дверь, и в подвал немедленно проник разноголосый шум, запахи ударили с такой силой, что я отшатнулся: оказывается, в погребе фильтровался даже воздух!
Мы прошлик выходу под заинтересованными взглядами женщин и понимающими — мужчин. Оказавшись на улице, я поежился от показавшегося ледяным воздуха.
— Когда мы увидимся снова?
Я старался, чтобы голос звучал уверенно и по-деловому. Надеюсь, у меня получилось.
— Скоро. — Взгляд ведьмыцепко охватил темноту подворотни. — Нам предстоят великие дела!
Она улыбнулась и пошла, бесшумно ступая в грязи.
Глава 29
Не терпелось вернуться к ученому, я сдержался с большим трудом и отправился в свои комнаты. В голове не переставая крутился вихрь полученной информации. Древний враг? К тому же скрывающийся среди тех, кому вредит? Прелестно. Первоначальный план обрастает все новыми подробностями, и такими, что в пору бросить все, упасть на спину и заорать: «сдаюсь!» Вот бы вернуться ко времени, когда я еще мнил себя великим прогрессором, и силой оставить на конюшне…
Я остановился посреди комнаты, по которой метался последнюю пару часов. На столе, укрытом свежей белой скатертью, лежал пожелтевший, мятый, с истрепавшимися краями листок. Чертеж ученого, сделанный по моему рассказу. Я бросил его там еще в первую ночь, едва вернувшись от Белла, но только теперь вспомнил. Подошел, отодвинул стул и уселся, глядя на грубые, много раз правленые линии. В отличие от этого мой план казался мне кристально ясным, где все пункты следовали четко один за другим, не требуя коррекции. Раз — и я получаю титул и власть. Два — использую свои знания, чтобы двигать науку и технику этого мира. Становлюсь буквально мессией, веду к свету, попутно избавляя мир от бедности и болезней. Три — повергаю Разрушителей, которые появятся, непременно появятся на пороге, но ровно в тот момент, когда мир будет к этому готов.